Брызги радуги

Я рискнула подняться, потом встала она, и ее пышная грудь прошла прямо через столешницу. Взвизгнув, я села обратно на стул.

— Как вы это делаете?

Она опустила глаза.

— Извини. Пожалуй, это не самый лучший способ рассказать секрет.

Она протянула пухлую руку.

— Привет. Я Труди Миллс, и я мертва.

Не задумываясь, я подалась вперед, чтобы ответить на рукопожатие. Когда моя рука прошла сквозь ее ладонь, я почувствовала ледяной холод.

— Боже мой. — Я начала дико озираться, но кроме скучающего юноши за кассой, мы были одни. — Отвали от меня, — завопила я, поднимаясь на ноги.

Юноша выскочил из-за стойки и поспешил ко мне.

— Что случилось?

— Уберите ее от моего столика, — попросила я.

Труди склонила ко мне голову в явном предупреждении.

— Кого, леди?

— Ее. — Я указала на женщину. — Вы что, не видите?

Он попятился.

— Наверное, стоит позвать охрану…

— Нет, подождите. Я просто пошутила. Разумеется, здесь никого нет. Просто мне показалось, что вам так скучно…

Он отвернулся, качая головой.

— Вам что-нибудь принести?

— Стакан воды со льдом, пожалуйста.

Звонкий смех Труди должен был заглушить мою просьбу, но юноша просто кивнул и ушел.

Когда она отсмеялась, то сказала:

— Большинство живых нас не видят. Ты можешь, потому что уже одной ногой в могиле.

— Нас? — спросила я. Если бы попыталась встать, то тут же хлопнулась бы в обморок. — Вас что, много?

Она кивнула.

— Как зовут тебя, милая?

— Аннабель Ли.

— Красивое имя, — улыбнулась Труди.

— Много лет, много лет прошло, — продекламировала она, прикрыв глаза. — У моря, на крае земли. Я девушку знал, я ее назову именем Аннабель Ли[1].

Должно быть, у меня отвисла челюсть, потому что Труди широко открыла глаза и неодобрительно посмотрела на меня.

— Что, думаешь, такая как я не смыслит в поэзии?

— Я…

— К твоему сведению, мне нравится По, и я не могу дождаться встречи с ним. Могу прочесть наизусть всего «Ворона». Хочешь послушать?

— Нет, — ответила я, отстраняясь.

— Тем лучше. Малыш возвращается. Его зовут Чак. Он работает тут около месяца.

Юноша вручил мне воду.

— Что-то погодка разошлась. Вам вызвать такси?

— Нет, спасибо. Я еще немного здесь побуду.

— Как хотите.

Он пожал плечами и ушел.

Я услышала тихий свист и повернулась к Труди.

— Лично я предпочитаю блондинов, но задница у него ничего так, правда?

У меня не нашлось нужных слов, поэтому я просто кивнула.

— Да не смотри ты так испуганно. Я не кусаюсь. Я же призрак, а не вампир. Только, сдается мне, что все-таки меня можно назвать ходячим мертвецом, правда?

Она издала раздражающе звонкий смешок, очень довольная собой.

— А остальные? — спросила я, пытаясь растянуть губы в улыбке.

Труди встала.

— Идем, познакомишься с ними.

Она взял меня за руку, и я снова ощутила холодное покалывание. Я покачала головой.

— Ну, это вряд ли.

Труди повернулась ко мне.

— Ты должна. Как еще ты собираешься освободить нас?

— Я? Да что я могу? Я же не священник. Я и в церкви-то уже месяц как не была.

— Но ты можешь видеть нас. Все, что тебе нужно сделать — выслушать.

Она посмотрела за мое плечо.

— Смотри, Джонатан идет.

Я повернулась. Это был мальчик с печальными глазами, которого я уже видела.

— Все в порядке, Джонни, она может нас видеть, — сказала Труди, подзывая его поближе. Он подошел и встал возле нее. Застенчиво улыбаясь, уставился на свои туфли. Я обратила внимание на его щеки. На них был не румянец, как я думала раньше, а ярко-розовые румяна.

— Она собирается помочь.

оставить свою «спасибу»

Мальчик вскинул голову. Карие глаза наполнились надеждой, и я проглотила слова возражения.

— Вы? Вы собираетесь освободить нас? Подождите, я скажу остальным.

Не дожидаясь ответа, он пробежал через ближайшую стену.

Я повернулась к Труди, злясь, что меня использовали, но она только улыбнулась.

— Джонни здесь уже тридцать пять лет. Не осуждай его за несдержанность.

— Тридцать пять лет? Но как…

— Его мать отвернулась всего лишь на минуту. Он был на карусели. Этого хватило, чтобы его поманил какой-то извращенец.

— Я понять не могу, почему вы все застряли здесь?

— Все мы умерли внезапно, и ни у кого из нас не было возможности рассказать о самом счастливом моменте в жизни.

— И все? Вы рассказываете мне, что это было, и исчезаете?

Труди подмигнула мне:

— И все.

— А почему здесь? И почему я?

— Почему ты, я уже объяснила. Почему здесь? А где еще ожидать таким древностям как мы? Ведь все мы, несмотря на возраст, лишь отголоски прошлого.

— А ты тут как давно?

— Я?

Труди повернулась и пошла к двери. Ожидая ответа, я встала и последовала за ней.

— Недолго. Всего двадцать два года.

— Но…

Я указала на полиэстеровый брючный костюм. Труди рассмеялась.

— Месть моей падчерицы. Я рассказала ее папочке, что застукала девчонку с сигаретой. Она знала, что я ненавижу полиэстер, а когда уходишь так неожиданно, сложно выбрать, в чем тебя похоронят.

— Как это случилось?

Улыбка исчезла.

— Много выпивки и ни капли мозгов.

Труди привела меня к большой аудитории, в которой проводились публичные лекции. Все места были заняты.

— Боже мой, — прошептала я.

— Всем привет, — провозгласила она. — Это Аннабель Ли. Она пришла нас выслушать.