Брызги шампанского. Дурные приметы. Победителей не судят

– Я слабо разбираюсь в горах, – улыбнулась Валентина. – Фаваз был осторожный, предусмотрительный человек. Он хранил все документы, которые когда–либо могли ему пригодиться. Или их копии. Или звукозапись. Иногда баловался видеокамерой.

Выговский помолчал, повертел шариковую ручку на блестящей поверхности стола, посмотрел в окно, полюбовался свежим загаром Валентины, снова повертел ручку и наконец задал самый простой и естественный вопрос:

– Сколько вы хотите?

– Сто тысяч долларов.

– Это большие деньги.

– Я знаю, – Валентина передернула округлыми плечами. – Поэтому и называю эту сумму.

– А гарантии?

– Гарантии чего?

– Что Мандрыка находится именно в этом доме.

– Нет, Игорь Евгеньевич, этого обещать не могу. И никто не сможет вам это пообещать. Речь о другом. Я даю вам адрес дома, приобретенного Мандрыкой с помощью моего мужа Фаваза. Об этом доме не знал никто, кроме этих двух человек. Теперь они мертвы. Если сумеете хорошо взять Мандрыку, то многократно окупите свои расходы. Если сумеете грамотно его взять. А я в вас верю, – улыбнулась Валентина.

– Адрес с вами?

– Конечно, нет.

– Это правильно. Вы делаете это только ради ста тысяч?

– Не только. Он убил Мишу. И вы это знаете не хуже меня.

– Мишу Здора? – уточнил Выговский.

– Да. Мы перезванивались с ним последнее время… Уже после смерти Фаваза.

– Вас не смущает, что он убил вашего мужа?

– Я же говорила – Миша не хотел. Все произошло при мне, на моих глазах. Я могу об этом судить достаточно обоснованно. Вы колеблетесь? Хотите подумать?

– Подумать никогда не мешает, – неопределенно протянул Выговский. – Вы утверждаете, что Фаваз расплатился не с фирмой, а с отдельным человеком – с Мандрыкой?

– Да. Именно так.

– Много заплатил?

– Примерно половину положенного. – Валентина сидела перед Выговским – плотная, сильная, спокойная, в черном платье, с обилием золотых вещиц по всему телу. Так, видимо, было принято в арабской стране, в которой она прожила несколько лет с Фавазом.

– А вы не изменились, – сказал Выговский.

– Спасибо. Можете сказать, что я даже похорошела. Это тоже будет правда.

– Мне кажется, похудели?

– На три килограмма. В Ливане полнота женщины не считается недостатком. Скорее наоборот.

– Выпьете чаю? Кофе?

– Это весь выбор?

– Есть шампанское.

– На этом и остановимся. Шампанское я люблю.

– Я тоже.

Выговский прошел к холодильнику, замаскированному под дубовой панелью, и принес бутылку. Свинтил проволочки с пробки и поставил бутылку на стол, предоставив ей самой решать, когда выстрелить. И она выстрелила совершенно неожиданно, когда о ней почти забыли.

Валентина выпила свой стакан залпом, лишь чуть попридержав последний глоток во рту.

– Я тоже так пью, – сказал Выговский.

– Как?

– Залпом почти весь стакан… Кроме последнего глотка.

– Что вас смущает в моем предложении? – спросила Валентина. – Сумма или информация?

– Сумма меня не смущает. Я не уверен в надежности ваших сведений.

– Могу посоветовать только одно – рискните. Документы могу вам показать, лишь когда деньги будут у меня. Я ведь не зря упомянула Аннозачатовку… Здор нашел меня там. В случае обмана и вы меня сможете найти именно там. Я женщина слабая, одинокая, все состояние Фаваза осталось в Ливане и уже растащено его родственниками. Мне нужны деньги на жизнь. У меня ведь арапчонок подрастает. Я и о нем должна подумать. Хотите, арапчонка оставлю в залог?

– Вы и на это готовы?

– Я ничем не рискую. Я веду честную игру. Показать фотографию дома Мандрыки?

– Покажите.

Валентина щелкнула замочком сумки и вынула заранее приготовленный небольшой снимок. Выговский взял его, повернулся к свету, всмотрелся. Это был двухэтажный дом немецкого типа – серые оштукатуренные стены, тяжелая архитектура без каких бы то ни было украшательских попыток, большая лоджия на втором этаже, заросли свисающих розовых цветов. У дома высокие голубые ели, забор из грубых, крест–накрест скрепленных брусков темного цвета. Окна не слишком большие, с причудливыми занавесями. У дома стояла машина, похоже, «бээмвэшка», за рулем сидел Мандрыка и приветственно махал рукой.

– Германия?

– Да, – не задумываясь, ответила Валентина.

Странно, снимок убедил Выговского, хотя он понимал, что Мандрыка, снятый на фоне какого–то случайного дома, не может быть никаким доказательством.

– Я оставлю его себе?

– Конечно! – Валентина махнула рукой. – Для вас и принесла. Кстати… если возьмете лупу с хорошим увеличением, то сможете прочитать на табличке название улицы и номер дома. Я ничем не рискую – улицы с цветочными названиями есть в каждом занюханном немецком городишке.

– Да, я припоминаю… Фаваз как–то говорил, что у него дела в Германии… Как мне помнится, на севере Германии… Где–то в районе Гамбурга. В Гамбурге порт… Лес он предпочитает отправлять морем.

– У вас хорошая память, – сказала Валентина чуть обеспокоенно – Выговский, видимо, правильно вычислил район Германии.

– У меня вообще много достоинств… Еще шампанского?

– Охотно.

– За что выпьем?

– За вашу удачную поездку в Германию.

– А почему бы и нет! – весело сказал Выговский.