Бублики в гуляше, или Повесть о том, как Оля и Слава в Будапеште дом покупали

Закон этот древний, но из того, что Оля про него узнала, получалось, что позвать кого-то к себе в гости уже не очень-то и позовёшь. Даже с родственниками бдительность проявлять надо будет. Потому что мало ли какая моча людям в голову ударит, потом бодайся с ними в испанских судах.

В то, что такое возможно, я не мог поверить. Средние века какие-то. Да и в гости приглашать нам не сказать, что очередь построится.

– А если мы уедем, и в дом бродяги влезут? – сказала Оля. – Такие случаи были.

На этом испанский путь для нас закрылся. Аста ла виста, бэби!

Номером три стояла Хорватия. По теплу и морю она может и не Испания, но и не хуже Португалии. По жилью вроде тоже терпимо. Вот только находилось это жильё всё в каких-то провинциях и задворках. А в центре и поблизости от него цены были тот же Лиссабон.

Признать себе, что мы такие бедные, что не можем какую-то Хорватию позволить было непросто. Но мы справились.

– Я читала, что пляжи там – сплошные камни, – сказала Оля.

– И виноград у них тоже зелёный, – добавил я.

Так мы вычеркнули и Хорватию.

Дальше по списку шла Прага. Не морской город, понятно, да и не тёплый совсем, но зато красивый. Красота нам тоже значение имела, и ради неё мы готовы были на жертвы. Посмотрели что там предлагалось, сравнили одно с другим-третьим, даже агентше какой-то позвонили, чтобы она нам вариант подыскала. Агентша попросила пару дней и сказала, что свяжется.

Я после этого разговора на радостях пошёл в книжный магазин и купил там самоучитель чешского языка. По пути обратно слово полезное узнал – «забиячка». Это когда свинью на Рождество режут. Прямо как у нас. Пригодится, думаю, чтобы показать, что мы с чехами вроде как одной крови. Но когда я вернулся домой, Оля сказала, что, оказывается, в Чехии дождливое лето.

– Хорошо, – сказал я. – Не надо будет привыкать к незнакомой погоде.

– А ещё, – добавила она, – чехи не очень чистоплотные.

Я не поверил своим ушам.

– Что за бред?! Ты где это взяла?

– Прочитала в одном блоге. Женщина какая-то. Живёт там.

– У меня из подмышек тоже запах бывает, так что?

– У тебя только после физкультуры, а у них всегда.

Я не знал, что на это возразить. Спорить с Олей ещё про гигиену мне не хотелось. Мы решили, что подождём звонка от агентши, а там посмотрим. Но агентша так и не позвонила. Для очистки совести я написал ей письмо, но и оно осталось без ответа. Так отпала и Прага.

За Чехией мы решили проверить Болгарию. Море там знакомое. Названия Варна, Бургас, Слънчев бряг тоже без перевода понятны. Вино, может, попроще, но зато и цены без выкрутасов. С жильём, надо думать, та же картина. Да и сами болгары – пусть уже не те братья, что раньше были, но кириллица-то в алфавите у них осталась. Поэтому им от нас никуда не деться, чего бы они там себе не выдумывали. Ну и наоборот тоже.

Но София Олю оставила равнодушной. Бывает так, что увидишь город по телеку или на открытке, и он тебе чуть ли не сниться начинает. С Софией так не получилось. Вроде и красот немало, но ни одна из них Олю не тронула. Она тогда на побережье переключилась. Думала, что ладно, пусть уже курорт, но может не такой людный, как у нас. И оказалось, да, не такой – хуже. Первая линия от моря, вторая линия, третья. Всё разлинованное, всё в клеточку. Всё белое, всё прямоугольное. Не берег солнца, а больничный городок какой-то. Тоска.

– Что там у нас дальше? – спросил я.

Дальше была Варшава. В наш список она попала от безысходности.

– Ты же на одну половину поляк, – сказала Оля. – Может давай к ним?

– А это тут причём? – не понял я.

– Вдруг они своим дают скидку…

– На что?

– Не знаю… На вид на жительство.

– А зачем нам их скидка?

Оля промолчала. Я уже видел, что от этих скачек по Европе у неё началось раздражение, и плохо работала голова.

– По климату Польша, как Белоруссия, – сказал я. – И море там Балтийское. Какой смысл?

Смысла не было. Оля это и сама знала. Но ей всё равно надо было найти город своего счастья.

– Может в Одессу поедем? – предложил я.

– Почему в Одессу? – спросила Оля.

– Потому что по второй половине я украинец. И в Одессе мы с тобой были. Там всё более-менее понятно.

Разговор этот происходил у нас в комнате. Оля сидела в кресле за своим рабочим столом, а я на полу за её спиной. Минут за пять до этого я закончил заниматься физкультурой и, сняв кеды, навешивал блины на гантельные грифы, чтобы они были готовы на следующее занятие.

– У нас вино есть? – спросила Оля.

– Венгерское, – ответил я. – То, что мы на речке пили. Я две бутылки сдуру купил.

Оля отъехала креслом назад, встала и направилась к двери. На полдороге она остановилась.

– А в Венгрии у нас что? – спросила она.

Я посмотрел на неё и подождал. Думал, мало ли, может она какой-нибудь ориентир даст, чтобы я понял, про что речь. Но она ничего мне не давала, а только стояла и хлопала ресницами.

– Автобус «икарус», – сказал я тогда и загнул палец. – Горошек «глобус»… Дунай, Дунай, а ну узнай… Рубашки «фекон». Их два цвета было, голубой и оранжевый. Когда я в техникум поступил, мне мама…

– Стоп, – сказала Оля. – А города там какие?

Так в нашем списке появился Будапешт.