Читаем Бубновая гильдия полностью

Бубновая гильдия

Что бы ни говорил Киас, профессионалами эти каталы не были — это Айзан заподозрил, еще когда горный не ответил на условный жест, позволяющий всем джокерам узнавать друг друга. Конечно, в отличие от других преступников, мошенники никогда не образовывали собственных гильдий, но система знаков со времен основания Гьертской империи и у этих профессионалов сложилась. Простая, существующая лишь для того, чтобы один шулер не перешел дорогу другому. И вот теперь… Горный попросту не обратил внимания!

Нет, конечно, за прошедшее время сигналы могли измениться, но когда мошенник взял в руки колоду, которую положил на стол эльф, подозрение переросло в уверенность. Начать хотя бы с того, что профессионалы, кропя колоду, никогда не стали бы прокалывать карты… Достаточно было бы легкого надкола, а тут… Как бы невзначай посмотрев карту на свет, джокер разглядел целый ряд дырочек. А ведь профессионал способен читать колоду кончиками пальцев… Одно слово — профаны! Хорошо хоть что при крапе иглой пользовались, а не краской!

Как и полагается «настоящим шулерам», эльфы позволили Айзану выиграть несколько партий. Серьезная игра началась, когда джокеру пришли одни двойки…

«Злость, ненависть, радость… и даже азарт! Любые более-менее сильные эмоции способны запороть всю игру. Беря колоду в руки, ты обязан быть абсолютно бесстрастен. Неважно, каким образом ты этого добьешься, но у тебя не должно быть никаких эмоций… А еще, даже просто тасуя колоду, тебе необходимо точно знать, что привело тебя за стол — желание развлечься или необходимость заработать. Ты должен знать это и идти к цели, отрешившись от всяческих эмоций», — Айзан словно наяву слышал чуть суховатый голос Каренса.

Отрешиться? Легко! Видеть цель? Да пожалуйста! Сейчас она только одна — выиграть все, что только возможно. И что невозможно — тоже.

И кто сказал, что это нереально?

Айзан хрустнул пальцами и опустил глаза в пришедшие ему карты. Из рукава в ладонь незаметно выскользнул исчезнувший из колоды во время второй или третьей сдачи червовый туз…

Примерно к третьей партии, когда перед Айзаном уже лежала кучка золотых монет, «профессиональные каталы» заподозрили неладное. К пятой игре подозрение укрепилось, а к седьмой, когда ставками стали два кинжала, богато украшенные драгоценными камнями, сомнений уже не было…

— Да он мошенник! — взорвался один из горных, вскакивая на ноги.

Айзан нащупал ножку стула, на котором до этого сидел эльф.

— С ума сошел, что ли?! Не умеешь играть, так не садись!

В руке оскорбленного эльфа блеснул стилет.

— Я?! Не умею?! — Широкий замах…

Джокер взвился на ноги и от души опустил подхваченный стул на голову эльфу.

Одним участником стало меньше.

Пока эльф придет в себя, пройдет около часа — силу своего удара Айзан приблизительно знал.

Но тут уже и оставшиеся игроки решили вмешаться. Один — худощавый мальчишка лет семнадцати на вид — потянулся к оставленной у стены бретге — легкой рапире с глубокой и широкой чашкой. Второй — смуглый полукровка — вцепился в кинжалы, лежавшие на столе.

Медленно встав на ноги, эльфы обошли стол, приближаясь к противнику, уже выпустившему из руки спасительную табуретку, от которой в кулаке Айзана осталась только ножка.

С профессиональными пиками мошенник бы не справился, но ведь это были не профессионалы…

— Спокойно! — примиряюще вскинул руки джокер. — Возможно, я погорячился, был не прав! Может, решим дело миром?

Эльфы замерли, напряженно уставившись на него, Айзан, выпустив обломок табуретки, положил руки им на плечи:

— Давайте так. Вы забираете свои деньги, я — свои, и расходимся. Ну как?

— Будешь должен все свои ставки за время игры! — процедил подросток.

— Договори… лись, — на последнем слоге мошенник резко свел руки.

Эльфы были примерно одного роста, так что удар пришелся лоб в лоб. Некоторое время горные стояли, тупо уставившись друг на друга (Айзан даже успел испугаться, что он не рассчитал силу удара и сейчас придется все начинать сначала), а потом, покачнувшись, как подрубленные деревья, рухнули на пол.

Молодой игрок перешагнул через бесчувственные тела (именно бесчувственные, поскольку отнимать хлеб у пик ему не хотелось) и, подойдя к столу, забрал свой выигрыш.

Хэлларен, как раз спускавшаяся со второго этажа, замерла, удивленно разглядывая открывшуюся ее взору картину, и тихо протянула:

— Может, папа не так уж и не прав?

Джокер высыпал монеты на стойку:

— Забирай!

Орк удивленно уставился на него:

— Шутишь? Здесь не меньше десяти злотых!

— Ну… Я же обещал вернуть с процентами, — пожал плечами мошенник.

Киас взял из кучки монету достоинством в злотый:

— Больше не возьму. Это твой выигрыш.

Айзан усмехнулся:

— Киас, я не собирался работать!

— Все равно! — упрямо повторил орк.