Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

— Пусть валят отсюда! Может, успеют ещё сегодня кого-нибудь снять. И вот ещё что, — Олег понизил голос, — у этих уродов могут быть при себе разные цацки — ну, там: цепи, перстни, браслеты. Пусть дежурный всё сфотографирует и постарается пробить по базе — вдруг да всплывёт что-нибудь.

— Всё сделаю, товарищ майор!

— Добро, действуй!

Под командой энергичного Гаспаряна милиционеры по одному, быстро и толково, вывели «быков» из ресторана и погрузили в машину.

Фойе опустело. Насос с дружками, затравленно озираясь, остались стоять у стены.

— Поговорить надо, — Олег кивком подозвал к себе авторитета.

Вместе с Насосом подошли и двое его «быков». Островецкий окинул их тяжёлым взглядом. «Быки» попятились.

— Скажи-ка мне, Александр, — Олег доверительно обратился к авторитету, — где ты таких гостей откопал?

— Да приятели из Риги приехали…

— А почему ты не объяснил своим «коллегам», что в нашем городе ведут себя прилично, не нарушая правил социалистического общежития?

— Я объяснял, но они же считают себя круче фонарного столба, — в голосе Насоса сквозило раздражение за то, что приезжие втравили его в разборку с местной милицией.

— Значит, плохо объяснял! Через три-четыре часа их начнут выпускать, так что проведи среди них воспитательную работу, а не то этим придётся заняться мне и моим ребятам!

— Как же тебе откажешь… — Насос невольно поёжился, вспомнив, как два года назад Островецкий и Долгоногов проводили «воспитательную работу» с ним. Тогда его «быки» попытались обложить данью нескольких кооператоров. Одна из них, дальняя родственница Долгоногова, обратилась к Ояру за помощью. Менты выследили авторитета в его же доме, втолкнули в квартиру и долго «объясняли» «правила социалистического общежития». Насос до сих пор ощущал определённый дискомфорт, вспоминая холодок прижатого ко лбу ствола.

— Ну вот и порядок, — усмехнулся Олег, от которого не укрылось лёгкое смятение авторитета.

— Тогда я пойду? — спросил Насос. — А то вон Долгоногов уже косится.

Ояр курил в фойе вместе с Витькой и Николаем и недовольно поглядывал на Олега и авторитета.

— Погоди, Александр! Есть ещё одна тема.

— Какая?

— Скажи мне, товарищ Насос, как это ты допустил «наезд» на Елизавету Николишину? Девки ведь в этом городе под тобой ходят? Отстёгивают тебе?

— Промашка вышла, майор. Лиз как раз-таки подо мной не ходит. Она индивидуалка, работает только на себя…

— Для меня это новость…

— Видишь, майор, и тебе не всё известно в этом городе.

— Насос, — прищурился Олег, — а ведь у тебя появляется мотив. Случаем, не твоя работа? А что: твои «быки» «обставляют»[84] Николишину, а она бросается под твоё крылышко. Тебе двойная выгода: ставишь в строй такого ценного работника, как Лиз, и, заодно даёшь предметный урок остальным девкам, чтобы и не помышляли отрываться от коллектива…

— Опять твоя промашка, начальник. Лиз получила «вольную» от самого Каспарса. Думаешь, в противном случае она долго бы в одиночку проработала?

— Но Каспарс-то сейчас в Риге — осваивает новые просторы…

— Ну и что? Я ж не идиот — переть против него! Олег Семёнович, ты, конечно, волен проверять меня и моих людей на причастность к этому делу, но только даром потратишь время. Наоборот, тут наши интересы совпадают. Я недавно встречался с Каспарсом — он вне себя от бешенства и потребовал найти и наказать виновных. Так что в деле Лиз мы с тобой союзники…

— И ты будешь мне сливать информацию? — саркастически усмехнулся Олег.

— Скажем так, если я не управлюсь своими силами — то обращусь к тебе.

— Спасибо и на этом. Скажи: а что, Каспарс действительно так привязан к девке?

— Ну, дело не в этом, вернее, не столько в этом. Тут дело принципа, авторитета, если хочешь. Каспарс дал Лиз свою защиту, а кто-то попёр против него. Теперь ему ничего не остаётся, как найти виновных и разобраться, иначе…

— …иначе конкуренты почувствуют слабину и постараются оттяпать кусок его владений, — закончил фразу Олег. — Да, тяжела у вас, бандюков, жизнь! — засмеялся он.

— Ну, зачем же сразу «бандюков»? — старательно обиделся Насос. — Такие заявления, как я понимаю, нужно обоснованно доказать…

— А я не в суде, чтобы что-то доказывать! — перебил его Олег. — Я это тебе прямо в глаза говорю. И вот ещё что: по делу Николишиной лучше не предпринимать лишних телодвижений, а то они могут войти в противоречие с законом, и тогда самая лучшая камера в ИВС твоя. Так что, Александр, для тебя же будет спокойнее просто делиться со мной информацией! Ферштейн?

Насос согласно кивнул головой, хотя по глазам было видно, что поступать он будет с точностью до наоборот.

Терпение Долгоногова, наконец, лопнуло, и он решительно направился к Олегу.

— Островецкий, — раздражённо начал Ояр, — мы сегодня жрать, в конце концов, будем? Я понимаю, что у тебя свои дела с товарищем авторитетом, но мы-то с Витькой здесь при чём?

— Действительно, господин майор оборзели до крайности! — рядом с Ояром возник Миллер. — Видимо, давно воспитаблей не получали!

— О, налетели, менты поганые! — засмеялся Олег. — Только Адамыча не хватает…