Будь со мной

Луис замолкает и на секунду отворачивается. Он взрослый большой мужик, но на какой-то миг ты видишь перед собой мальчишку-сироту. Сына Сары.

—  Не думаю, что в этом была ее вина, — говорит он. — Я был просто так зол.

—  Не знаю, вел ли он себя с тобой по-другому, — отвечаешь ты, — но Джим, которого знал я, был очень целеустремленным человеком. Если ему в голову приходила какая-то мысль, то выбить ее было невозможно.

—  Это правда.

—  Кажется, ты унаследовал его деловую хватку, — говоришь ты. — Я слышал, твой бизнес пошел в гору.

—  Ну да, — соглашается Луис. — Все идет неплохо.

—  Он бы тобой гордился. Твоя мама тоже гордится.

Ты мог бы еще столько рассказать ему о Джиме, но сейчас не то время и не то место. И тебе вдруг отчаянно хочется, чтобы у Сары с Луисом наладились отношения. Ты мог бы их исправить, ей стало бы лучше. Этого ты хочешь больше всего на свете.

—  Что теперь собираешься делать? — спрашивает Луис.

В прошлом ты с осторожностью принимал решения, разве что обстоятельства загоняли тебя в угол. Если приходилось бежать, ты бежал. В то время ты не чувствовал стыда; просто так складывалось и ты всегда выходил сухим из воды.

Но теперь все по-другому. Ты больше не хочешь бежать. И не знаешь, чего хочет Сара, но это почти даже и не важно. Друг, любовник, партнер — ты готов стать для нее тем, кем она пожелает.

—  Я собираюсь остаться с твоей мамой, — говоришь ты.

Сара

Прежде чем она с Эйденом и Китти могут вернуться домой, проходит три дня. Ветер меняет направление, принося потепление и дождь, и, хотя во дворе все еще полно снега, «ленд-роверу» удается спокойно заехать на холм. Все трое остаются в отеле, выходя из номеров только за едой или проведать Джорджа в больнице и ответить на вопросы полицейских. Уиллу Брюэру предъявили обвинения и взяли под следствие, что вызвало всеобщее облегчение. Джордж довольно быстро идет на поправку, и его переводят в общую палату.

Перед тем как отвезти Китти с Эйденом домой, Сара забирает Бэйзила из ветеринарной клиники, а Тесс от Бэкки. Они должны вернуться все вместе, и это кажется единственно правильным решением. Сара хочет забрать и Софи, но та уезжает на неделю-две пожить у сестры в Лондоне. Дом подвергся профессиональной чистке; Софи щедро заплатила, чтобы о коттедже тоже позаботились.

Собаки скачут от радости, когда видят друг друга, и, как только Сара открывает заднюю дверь машины, обе выскакивают и несутся по остаткам снега, сметая последние следы. Конечно, здесь была полиция. Дом вместе с коттеджем стали местом преступления. Она закрывает за собой дверь.

В доме темно, и тихо, и тепло. Сара не может понять, откуда взялось тепло, она ждала холода, но отопление включено, а со включенным светом и к тому же закрытыми шторами все кажется шокирующе нормальным.

Когда наступает время ложиться спать, все трое расходятся по разным спальням.

Китти идет к себе в комнату, Эйден — в гостевую, где спала Сара, а Сара ложится в хозяйской спальне. Выдержав всего пару минут наедине с собой, Сара тихо стучит в дверь гостевой комнаты.

—  Тоже не спится? — спрашивает Эйден, приподнимая краешек одеяла.

—  Думаю, тут нет ничего удивительного. Но я так устала.

Мгновение они тихо лежат бок-о-бок, а потом Сара придвигается к нему поближе, и он вплетает свои пальцы в ее.

—  Думаю, мне придется продать дом, — говорит она.

Эйден вздыхает, уткнувшись ей в волосы.

—  Не нужно принимать поспешных решений, — говорит он. — Не торопись.

—  Я уже какое-то время размышляла об этом.

—  Сам знаю. Но я буду помогать, чем смогу, до тех пор, пока ты не поймешь, чего хочешь на самом деле.

Сара прислушивается к ветру, грохочущему снаружи в оконной раме. И недели не прошло с тех пор, как она лежала здесь и проснулась, увидев Уилла на своей кровати.

Внезапно ее начинает подташнивать, она садится на постели.

—  Сара?

Сквозь ветер долетает другой звук, он идет из соседней комнаты. Сара тянется к халату.

—  Это Китти плачет.

К двум часам ночи все трое успевают спуститься в гостиную, разжечь камин, садятся смотреть передачу о паровозах и пьют чай. Собаки устраиваются возле них. Наконец Китти засыпает, уткнувшись лицом в колени Сары.

—  Завтра будет лучше, — говорит Эйден.

—  Надеюсь.

Сара поднимает на него взгляд. Припухлость немного сошла, и он снова начинает походить на привычного Эйдена; синяки постепенно меняют цвет.

—  Что мы будем делать? — шепчет она.

—  Не знаю, — говорит Эйден, целуя ее в макушку. — Но у нас все будет хорошо. Знаешь, ты сильнее всех, кого я когда-либо встречал. Ты это доказала на прошлой неделе. Так что все с нами будет в порядке.

Во сне Китти шевелится и вздыхает. Сара отводит волосы дочери с лица, так же, как делала, когда она была маленькой.

«Он прав, — думает Сара. — У нас все будет в порядке. В один прекрасный день снова начнется нормальная жизнь».

И странная вещь — так и происходит. Нормальная жизнь возвращается с поразительной точностью.