Будь со мной

—  Тебе стоит ей позвонить, — говоришь ты, пытаясь быть по-своему сдержанным. К тому же ты не хочешь, чтобы Софи знала, что ты в очередной раз облажался в отношениях с женщиной, которую, по собственным словам, любишь.

—  Я пообещала завтра вывезти ее пообедать.

—  Значит, ты, наверное, увидишь ее раньше меня. Мы никак не встретимся.

—  Тебе нужно дать ей время, — говорит она.

—  Может быть, и так.

Она изо всех сил пытается поддерживать иллюзию веселости, но что-то тревожит ее. Она выглядит красивой и ухоженной, как всегда, однако под простым, едва заметным макияжем проглядывает бледность. По собственному опыту ты знаешь: женщин типа Софи подталкивать не стоит. Чем больше задаешь вопросов, тем дальше она будет отступать. Самый действенный способ — подождать.

—  Ты рассказал ей обо всем? Я имею в виду, о том, чем ты занимаешься?

—  Да, наконец-то.

—  Это не так сомнительно, как может показаться.

—  Ничего сомнительного тут вообще нет, — добавляешь ты, но, безусловно, это исключительно твое мнение.

—  Конечно.

—  Кажется, ты не очень удивилась, когда я рассказал тебе.

Она смеется.

—  Ну, я удивилась. Но, по крайней мере, я знаю о существовании подобных вещей.

Ах, ну конечно. Вот все и всплыло. Сара говорила ему об этом.

—  Значит, тоже ходила к массажисту, — говоришь ты так, будто ни о чем не подозреваешь.

—  Пару раз.

—  И как, понравилось?

—  Если честно, полный отстой. В теории все казалось намного лучше, чем вышло в реальности.

—  Как жаль. Сейчас этим занимается много парней.

Софи допивает свое вино, бросает взгляд на бутылку и поднимает брови, словно только поняла, как мало в нее помещается. Видно, что ей бы хотелось пойти за следующей «одной бутылкой», но за окном день-деньской — правда, на небе сгущаются темно-серые тучи — и даже у Софи есть принципы.

—  Могу ручаться, ты делаешь это лучше. Ты кажешься мне достаточно… профессиональным. Человеком, который серьезно подходит к работе.

—  Это правда, — говоришь ты. — Я горжусь своей работой.

—  Доводить женщин до оргазма, — замечает она.

—  Раскрывать женщинам глаза на то, какими они могут быть, какие они потрясающие.

Она смеется.

—  А ты льстец.

—  Я говорю это не ради лести. Чистая правда. Я вижу своих клиенток такими, какие они есть, и совершенно искренне считаю, что, если бы женщины знали, какая сила в них заложена, мир был бы совершенно другим.

После этих слов она не улыбается. На ее лице возникает прежний взгляд, что бы он в себе ни таил: настороженный, задумчивый.

—  Если бы ты только знала, — говоришь ты, — для начала.

—  Я себя сильной не чувствую, — произносит она. — Я чувствую себя…

—  Как?

Ну вот сейчас раскроется, думаешь ты.

Она протягивает тебе руку.

—  Я чувствую себя глупой, — говорит она, — и старой. И время от времени немного напуганной.

Я видел их вместе.

Она излучала улыбки и флиртовала, и мне захотелось ударить ее в лицо.

Теперь злость возвращается, на сей раз она такая острая, что становится БОЛЬНО и я не могу ничего разобрать.

Как она смеет, как она смеет…

Я ей покажу.

Я покажу им всем, с кем они связались.

Сара

В понедельник вечером, когда Сара уже собирается идти спать, звонит Китти. Сара сразу понимает: что-то не так. Голос дочери кажется слишком тихим, звучит глухо — или она простудилась, или недавно плакала. У Китти никогда не бывает простуды.

—  Что там такое? Что стряслось?

—  Со мной все в порядке, — отвечает она. — Можно я ненадолго приеду домой? На следующей неделе у меня всего одна лекция, семинар отменили, так что я ничего не упущу.

—  Китти, ну конечно, ты можешь приехать домой. Ты сама это знаешь. Но почему, что произошло?

Китти начинает тихо всхлипывать, и Сара выхватывает только отдельные слова — безусловно, Оскар. В конце концов все проясняется: Оскар начал отдаляться, сказал ей, что ему нужно время, стал встречаться с кем-то еще.

—  Ох, Китти, моя бедная девочка, — говорит Сара. — Ты сейчас одна? Как насчет вечера, сама справишься?

—  Кул поддерживает меня, — хмыкает Китти. — Она сказала, я могу побыть у них.

—  Хорошо. Когда ты приедешь домой?

—  В среду. Я скину тебе сообщение, когда узнаю насчет поезда, — говорит Китти. — Спасибо, мама.

Позже, лежа в постели и пытаясь уснуть, Сара подумывает о том, чтобы взять машину и отправиться в ночь, забрать Китти и привезти ее домой. Но сделать это она не может; Китти — взрослая. Постоянно приходится напоминать себе об этом. За окном воет ветер, и теперь снова пошел дождь. Температура колеблется на грани нуля либо чуть выше, и кажется, что, вероятно, скоро пойдет снег. Сара, прислушиваясь к ветру, молится тому, кто бы ни услышал, чтобы снег не начался до послезавтра, пока не прибудет поезд Китти.

На следующий день она выходит гулять с собаками с самого утра. Свет едва брезжит; дует холодный ветер, и то и дело срывается ледяная крупа, подстегиваемая вихрями ветра. На вершине холма снег с дождем усиливается, и долина погружается в белое облако. Снегопад быстро стихает; когда Сара идет домой, собаки бегут впереди и снег прекращается. Небо над головой грязного желто-серого оттенка, что предвещает новый снег.