Будда и Моисей

– Всё зависит от вас, и всё заключено в вас, – продолжал, как ни в чём не бывало, говорить Хотокэ, – если нет внутренней присущей причины, то нет и плода. Только все внешние причины, соединившись, порождают вещи. Все вещи возникают из различных причин, и поэтому не имеют собственной природы. А если у них нет собственной природы, то как они могут существовать? Они просто нереальны.

– Так вы считаете, что я выдумал мою Натали, полюбил её, поэтому она и существует в моём воображении? Может быть, и я сам нереален и являюсь фантомом?

– Совершенно верно, – увлечённо подхватил Мосэ, – вы не задумывались над тем, как могло такое случиться, что вы якобы не виделись с ней семь лет, и тут приехали в храм, и неожиданно её в этом храме встретили? Это какое же редкостное стечение обстоятельств должно было произойти? И вы уверены, что это была именно она, а не та сущность, которая проникла в ваше сознание. А потом вы сами-то уверены, что наличествуете в этом мире. Ведь когда вы засыпаете, вы покидаете этот мир. Из этого следует, что ни вы, ни ваша Натали не обладаете реальностью.

– Постойте, – воскликнул я, – вы меня совсем запутали. Вы намекаете на то, что её могла подменить какая-то сущность, приняв её облик? И что я тоже являюсь тенью, миражом, случайно посетившим этот мир?

– И такое может быть, но это – только один из вариантов объяснения её нереальности, и вашей тоже.

– Но я ж прикасался к её рукам, обнимал её.

– Это ничего не значит, – уверял меня Мосэ, – все ваши ощущения субъективны. Эта сущность могла проникнуть в ваш мозг и управлять всеми вашими чувствами.

– А как же её муж?

– И её муж мог проявиться через ваше сознание, ведь внутренне вы его ненавидите, а ненависть также, как и любовь, относятся к разряду сильных чувств, которые могут использовать сущности, проникая в наш мир. Но мы считаем, что в реальности нет ни вашей Натали, ни её мужа, ни вас самих.

– Даже так, но почему? – обалдело спросил я.

– Все вещи, не имеющие собственной природы, и зависящие от внешних причин, пусты. А пустота также пуста в самой себе, но она преобразуется в некие миражи, чтобы тянуть или вести живые существа – такие же миражи, как и они сами, в нужные ей направления, очаровывая их временными именами. Ваша Натали и является таким миражом относительно вас. И вы тоже – относительно её. Но если вы внимательно к ней присмотритесь, то обнаружите, что она являет собой в этом мире пустое пространство в прямом физическом смысле этого слова, потому что к ней можно применить десять сравнений её с пустотой. Кстати, эти сравнения можно применить и к вам, как и к нам. Во-первых, это – отсутствие преград, так как она является для вас некой подвижной субстанцией, вы можете её представить в пустоте, но является ли ваше представление о ней истинной оценкой её подвижной сущности, и идентичен ли слепок этого представления ей самой. Думая о ней, вы часто обращаетесь к её образу, вы помещаете его в те или иные условия, трансформируете его, улучшая и приукрашая, что в конечном итоге превращает её образ в пленительный мираж, который завладевает вашим сознанием и всей вашей жизнью. Ведь ради неё вы даже готовы принять смерть. (В этом мы убедились, когда вы чуть было не бросились за борт, чтобы найти её в пучине моря). А то, что не имеет преград, и есть пустота. По этой же причине к ней применима и вездесущность, присущая пустоте, потому что она проникает в вас, в ваше сознание, в любом месте и в любое время, заполняя ваше воображение собой. Созданный в вашем воображении её образ всегда одинаков, никак не меняется и ничего не выделяет. Он притягателен, и ничто не может поколебать его, а одинаковость тоже присуща пустоте. К этому можно добавить ещё такие сравнения с пустотой как обширность вашей впечатлительности, в которой трансформируется её образ; бесформенность и постоянство к ней ваших чувств; саму чистоту её образа; неподвижность вашего представления о ней; позитивное отрицание всех границ, отделяющих её от вас, и влекущих вас к ней; самоотрицание, позволяющее вам из-за неё расстаться со своей жизнью, включающее в себя отрицание отрицания, которое отрицает свою собственную природу и устраняет одновременно привязанность к самой пустоте; и, наконец, невозможность охвата её образа, как и общее беспредельное пространство.

– Я её сравниваю со Вселенной, – неожиданно для себя проговорил я.

– Вот видите! – оживился Мосэ. – А что такое Вселенная? Это и есть пустота. Но посмотрим на это истинным срединным взглядом. Если мы поймём, что её реальность относительна, то, тем не менее, нельзя сказать, что её не существует вообще, вашей Натали, поскольку за её номинальным, несущественным различием стоит истинно сущее абсолютное. Ведь она же в вашем сознании существует.

– Это так, – сказал я.

– Но её бытие одновременно непостоянно и не непрерывно в вашем сознании, ведь так?

– Совершенно верно, – опять подтвердил я.