Будет так, как я хочу

— Хорошо. Дадите Максимку? Мы с ним еще не успели поговорить… — Это я не успела, конечно. Сам-то малыш уже со мной наобщался и бегал где-то за спинами у взрослых, размахивая той самой рогаткой. Индейские кличи в его исполнении звучали весьма воинственно.

— Сейчас, дадим. А у тебя все хорошо, доченька? — это мама вмешалась опять.

— Да. Конечно. А что? — нервно пригладила волосы, припоминая, в чем я могла проколоться.

— Как-то странно пуговицы у тебя застегнуты… Воротник весь перекошен… И лохматая… Точно все хорошо?

Мама — она на то и мама, чтобы видеть все. Даже то, на что смотреть не надо бы.

— Я уснула нечаянно, мам. Замоталась в последние дни настолько, что пришла домой, в душ сбегала, прилегла и отключилась. А когда ты звонить начала, спросонья металась, как заполошная. Не могла понять, что случилось и за что хвататься…

Пришлось только надеяться, что камера в сумерках не сможет передать мой огненный румянец. Ну, и еще на то, что качество связи хромает. Хотя… если она пуговицу рассмотрела, у них все со связью нормально.

— А… поняла. Надеюсь, душ проверенный?

— Что? Я тебя не понимаю, мам…

— Ну, потом познакомишь, ладно. Ты девочка взрослая, самостоятельная. Да и нормальной личной жизни уже давно не видела.

— Мам, я работаю и учусь. О чем ты?

— Да так, размышляю вслух. Кстати, если у Макса появится брат или сестренка, мы с Димой будем только счастливы.

— Ну, что ты придумываешь, в конце концов?!

— Настюш, не надо стыдиться ничего. В конце концов, для здоровья очень вредно столько лет жить монашкой. Пора заняться и этим вопросом, а не только учебой, работой и семьей. Если хочешь, мы можем Максима с бабушкой у нас оставить еще на подольше. А ты там пока займись и этим важным вопросом.

— Мама, да что ж такое?! Максим же рядом ходит! — я уже начала сердиться. Особенно, когда со стороны моей кровати раздался сдавленный смешок.

— Максим ничего не поймет, я же иносказательно. А вот душ твой, наверняка, где-то поблизости находится и все слышит. Привет ему передай, и пускай постарается сделать мою девочку счастливой…

Похоже, общение с бабушкой плохо на маме сказалось. Обычно она — само олицетворение такта и скромности. А тут — на тебе, такие пассажи…

Я потом еще поболтала с Максимом, и было неважно, что именно он говорит, и что половина слов звучит еще очень невнятно из-за его любви тараторить. Просто любовалась им и с наслаждением слушала голос. Предложение мамы оставить их с бабулей погостить подольше казалось кощунством — я и так соскучилась до слез.

Пришлось прощаться, чтобы сын не увидел, как мама расклеилась. Всхлипнула легонько, только уже когда убедилась, что звонок завершен.

— Настя, что с тобой? Ты плачешь, или мне послышалось? — Глеб уже был тут как тут. Взволнованно заглядывал мне в лицо и вытирал слезы.

— Я к сыну хочу! Или его сюда, ко мне! Мне его не хватает… — Чуть на рыдания не перешла, до того разлука внезапно ужасной показалась.

— Ну, хочешь, завтра рванем в Москву? Поехали, а? Заодно и меня познакомишь? — в голосе Глеба сквозила надежда и радость. Словно ему нечаянно подарили билет в лотерею, о котором и не мечтал даже.

— С ума сошел?! — мои глаза моментально высохли. — Куда мы с тобой поедем?

— Как куда? Знакомиться с сыном. Какие проблемы-то?

— Ага. Мало мне было того, что со стыда перед мамой сгорала… Душу она передала привет. Кому сказать-то… И это еще бабули рядом не было, иначе б вообще беда.

— Ты меня стыдишься, что ли? — он будто подобрался разом, занервничал.

— А ты не подумал о том, что мои родные тебя просто распнут при встрече?

Часть 2. Глава 22

— Они меня по любому распнут, что сейчас приедем, что позже. Зачем оттягивать момент казни? — Глеба, похоже, не сильно пугала такая перспектива. — Ты же не планируешь, что я буду встречаться с сыном только втихаря, пока никто не видит?

— Я еще пока ничего вообще не планировала. Не знаю, Глеб…

— Ну, давай, тогда я возьму на себя эту ответственность. Я косячил — мне и отвечать. — Он расстегнул на мне рубашку, поправил, затем снова начал застегивать пуговицы, теперь уже в правильном порядке.

Я растерянно наблюдала за его действиями. Потом опомнилась:

— Глеб, ну, что ты делаешь? У меня задница голая, а ты меня сверху наряжаешь, как на выход!

— А мне так нравится. Голая задница очень меня устраивает.

— Ну, тогда рубашка зачем?

— Чтобы ты не замерзла. — Он был слишком сосредоточен на пуговицах и петельках. Так, словно думал о чем-то совсем другом.

— Тебе тоже не мешало бы одеться, между прочим… Неприлично как-то…

— Теперь уже нормально все. Меня, кстати, только отсутствие одежды и удержало, чтобы тут же с Максимом не познакомиться. И с мамой твоей, кстати, тоже очень хотелось…

— Только этого мне еще не хватало! Показывать ребенку отца по интернету! Я бы тебя убила на месте.

— Нет. — Теперь он уже подтянул меня на колени и крепко обнял. Но в лицо продолжал заглядывать. — Ты для этого слишком хорошо все просчитываешь. Я тебе еще живой нужен…

— Можно подумать… Не слишком ли ты высокого мнения о себе, Глеб? Обошлась бы и без тебя!