Булочка (СИ)

И как послесловие скажу, что мама коварно улыбалась и стебала меня еще долго. У папы было жуткое похмелье и ему было все равно, чем мы занимались, но мое лицо его тоже позабавило. Потому что по одному поверхностному взгляду на меня сразу было видно, что со мной делали. С меня можно было снимать побои. Я была вся в синяках. На шее с одной стороны гематома, с другой стороны чуть поменьше, но не менее синяя. Ноги все в кровоподтеках из-за того, что Л — костяная рыба местами. По рукам тоже куча мелких синяков… Не пострадал только живот, потому что мой слой жира не мог позволить там оставить какой-нибудь след. Но что там тело, меня больше волновало лицо. Краснющий нос, как у алкаша, содранный подбородок, огромные опухшие губы — такое, сколько бы слоев косметики я не наносила, было нереально скрыть! Про волосы я вообще молчу. Один огромный спутанный колтун. Я каждый 12 часов его раздирала, заплетала в косы, но всё тщетно. Каким-то чудом он все равно сбивался. Мне требовался час, чтобы их расчесать.

Я чувствую себя иногда Беллой Свон. Хотя даже она лучше выглядела на острове Карлайла.

Комментарий к Глава 2/6 Очень лень писать. Кратко. Исправьте ошибки, пожалуйста.

====== Глава 2/7 ======

Выдержка из дневника за 10 января.

«…Что у меня с Л? Cтандарт — он сказал вчера, что приедет вечером, так как в тот момент был под Минском и безумно соскучился… Но (я же говорю, стандарт) не приехал. Даже не позвонил, ничего не сказал и не написал. Ок. Если бы это был первый раз, я бы снова плакала, расстроилась и обиделась, но это был не первый. И не второй, и даже не десятый. Поэтому я была совершенно спокойна, только немного мучило желание поставить на место этого лгуна и (здесь слово не проходит по цензуре), возникают всякие гадкие мысли, однако! Однако пока это все тормозится тем, что я очень плохая, и он мне пока нужен. Он меня запутывает, но я точно помню — нельзя с ним прощаться сейчас, как бы не хотелось. Пха, перечитала написанное, и создалось впечатление, что я ничего к нему не испытываю. Если бы! Я бы тогда не злилась и не рычала. Я бы не думала о нем каждый раз, оставаясь наедине с собой… Но пришла пора открыть дополнительную суть вещей…»

Привет, сейчас тебе придется немного поменять мнение обо всем, что ты читал здесь.

Начнем с того, что я нормально любящий себя человек, не желающий страдать и уж тем более изводиться. Я решительна и всегда (подчеркиваю это слово) избавляюсь от всего (и это слово тоже), что мне не нужно или приносит какой-либо дискомфорт, насколько бы оно мне дорого не было прежде. Как только что-либо (вещь, человек, отношения, ситуация, мнение… абсолютно все, что угодно) теряет для меня свою актуальность и становится бесперспективной тратой времени и сил — все это хладнокровно стирается в пыль.

А теперь возникает вопрос: зачем я все это время возилась с Л? Ведь с самого начала было известно, что нет у меня с ним будущего: он уезжает учиться за границу. С самого начала было понятно, что это неоправданная трата времени и средств: разные города, разные взгляды, разные цели. К тому же Л — это сплошные нервы. Мои золотые и всегда непоколебимые нервы. Слишком много слез, страданий, боли. Ради чего?!

А затем, что я еще и меркантильная сука. Деньги не так уж важны для меня, но когда говорят, что для меня были приобретены подарки, о которых я давно мечтала, сделали для меня книгу, которую вряд ли сделает кто-то еще, что мне могут еще подарить билеты на концерт, на который я жутко хочу попасть, я начинаю задумываться и алчная сторона меня начинает нашептывать: «Я знаю, ты хочешь уже избавиться от этой боли, но потерпи еще чуть-чуть, получи подарки, и тогда руби… Ты ведь о них мечтала, они совсем рядом… Осталось лишь протянуть руку…» И я ждала.

Я все время ждала. Первый раз подобная мысль пробежала в конце октября. Я лежала ночью в слезах на кухне, было жутко холодно, и я решила, что пора кончать этот бред. Я стала продумывать, как сообщу о своем решении Л, тут всплыли мысли о том, что я так и не получу сувенир с Хорватии, в которую он собирался уезжать. Одна за одной всплывали и другие обещанные вещички, жадность начинала грызть. Тут же присоединилась и другая подавляющая сила — чувство, которое требует миллионы приключений и воспоминаний, чтобы в старости я могла написать книгу о своей невероятной жизни. Чувство считало эту историю любопытной и не желало заканчивать так резко, ведь иначе я испортила бы 1 ноября, не узнала бы, что он сделает на мой день рождения, как поздравит на новый год, какие будут встречи и повороты на нашем пути, и многое другое. Чувство требовало, чтобы я не глупила и получала бесценный опыт.

Конфликты, конфликты, конфликты — вот с чем я жила внутри. Чувства боролись даже не с головой, а с другими чувствами. Голова еще в сентябре смирилась с тем, что ее влияние пока что не на пике, и лишь была на подхвате, когда требовался «гениальный план», нужно было держать в узде эмоции или разрешать их серьезные споры.