Бумажные города

– Мы просто так что ли катаемся? – поинтересовался я.

– Нет, – ответила она. – Я пытаюсь найти здание «СанТраста». Оно рядом со «Спаржей».

– А, – я в кои-то веки мог сказать что-то по делу, – это на юге.

Я проехал несколько поворотов, а потом свернул. Марго обрадовалась: перед нами действительно была «Спаржа».

Это, в общем-то, не стебель спаржи, и даже не из спаржи сделано. Это скульптура, жутко похожая на тридцатифутовую спаржу, хотя ее еще сравнивают с:

первое: зеленым стеклянным стеблем какого-то бобового;

второе: абстрактным деревом;

третье: монументом Вашингтона, только стекляннее, зеленее и еще страшнее;

четвертое: зеленым великанским фаллосом зеленого великана.

В общем, на «Башню Света» (официальное название скульптуры) это совершенно непохоже. Я остановился перед стояночным счетчиком и повернулся к Марго. Она смотрела вперед, вникуда, за «Спаржу» – я лишь на миг уловил этот пустой взгляд. И впервые подумал, что с ней может быть что-то не так. Не одно только «мой парень козел», а посерьезней. Мне следовало сказать что-нибудь. Конечно же. Надо было сказать ей сначала одно, потом другое, потом третье. Но я сказал только это:

– Можно спросить, зачем ты меня к «Спарже» привезла?

Марго повернулась ко мне и улыбнулась. С ее красотой даже фальшивая улыбка выглядит убедительно.

– Надо проверить, как успехи. Лучше всего это делать с высоты «СанТраста».

Я закатил глаза:

– Ну нет. Ни в коем случае. Ты обещала без взломов и проникновений.

– А взлома не будет. Мы так проникнем. Там есть незапертая дверь.

– Марго, это смешно. Ко…

– Я признаю, что в течение сегодняшней ночи взломы и проникновения уже были. Мы проникли к Бекке. Взлом был у Джейса. И тут снова будет просто проникновение. Взлома и проникновения одновременно не было. Да, нас могут обвинить и во взломе, и в проникновении, но во «взломе с проникновением» – нет. Так что, считай, я свое обещание сдержала.

– Я не сомневаюсь, что у них тут охрана или что там, – ответил я.

– Есть охранник, – сказала она, отстегивая ремень безопасности. – Конечно же, как без этого. Его зовут Газ.

Мы вошли прямо в парадную дверь. За огромным полукруглым столом сидел молодой человек в форме охранника, которому, видимо, сильно хотелось отрастить эспаньолку, но не очень получалось.

– Привет, Марго, – поздоровался он.

– Как жизнь, Газ? – ответила она.

– А это что за пацан?

МНЕ СТОЛЬКО ЖЕ ЛЕТ, СКОЛЬКО И ЕЙ! – хотелось крикнуть мне, но я предоставил право вести переговоры Марго.

– Это мой коллега Кью. Кью, познакомься, это Газ.

– Как дела, Кью? – спросил он.

Знаешь, мы тут катаемся, разбрасываем по всему городу дохлую рыбу, бьем окна, фотографируем голых пацанов, врываемся в деловой небоскреб в пятнадцать минут четвертого утра и все такое.

– Нормально, – ответил я.

– Лифты на ночь выключаются, – сказал Газ. – Пришлось в три вырубить. Но можете подняться по лестнице.

– Круто. Ну, тогда до скорого, Газ.

– До скорого, Марго.

– Офигеть, откуда ты знаешь охранника из небоскреба «СанТраста»? – спросил я через некоторое время, когда мы уже шли по лестнице.

– Он учился в нашей школе, окончил ее в прошлом году, – ответила она. – Давай поторопимся, о’кей? Часики-то тикают.

Марго помчалась вверх, перепрыгивая через ступеньки и держась рукой за перила, я старался не отставать, но не получалось. Моя соседка спортивными играми не увлекалась, но любила бегать – я иногда видел ее в Джефферсон-парке, одну, с плеером. А я бегать не любил. Вообще любой физической активности я старался избегать. Но в ту ночь я пыхтел изо всех сил, вытирая со лба пот и стараясь не обращать внимания на горящие огнем ноги. Когда я добрался до двадцать пятого этажа, Марго ожидала меня на площадке.

– Зацени, – сказала она, открыла ведущую с лестницы дверь, и мы оказались в огромной комнате с длиннющим столом – как две тачки – и окнами во всю стену. – Это зал заседаний, – сообщила Марго. – Отсюда самый лучший вид.

Я пошел за ней вдоль окон.

– Так, вон там, – она показала пальцем, – Джефферсон-парк. Дома наши видишь? Свет не горит, хорошо. – Она прошла чуть дальше. – Вон дом Джейса. Тоже темно, копов уже нет. Тоже отлично, хотя может означать, что и сам он уже до дома добрался, что для нас нежелательно.

Дом Бекки был слишком далеко, и увидеть его оттуда мы не могли.

Какое-то время Марго молчала, а потом подошла к стеклу и прижалась к нему лбом. Я сделал шаг назад, но она схватила меня за майку и потянула вперед. Я боялся, что стекло нашего совместного веса не выдержит, но Марго не сдавалась, и, ощутив, как ее кулак уперся мне в бок, я все-таки приложил лоб к стеклу – как можно аккуратнее. И осмотрелся.

Сверху было видно, что Орландо очень хорошо освещен. Прямо под нами, на перекрестке, был знак, запрещающий переход дороги, во все стороны безупречной сеткой разбегались фонари – до извилистых улиц и многочисленных тупиков бесконечных жилых районов.

– Красота, – сказал я.

Марго усмехнулась: