Бумеранг на один бросок

Живет в Экваториальной Гвинее такая офигенных размеров лягушка-голиаф, почти полметра длиной и почти четыре килограмма весом. Прыгает себе и резвится в ледяных струях порожистых рек. И, ко всеобщему неудовольствию, неуклонно вымирает. «Конрана» — ее латинское название. Быть может, кто-то из конструкторов летающих кораблей был родом из тех мест. Или принял близко к сердцу драму лягушиного племени. А может быть, ломал-ломал голову, как бы поименовать новое транспортное средство, а потом открыл словарь прыгающих видов и ткнул пальцем наугад.

В самом деле, «конрана» даже со стороны напоминала собой громадную лягву, присевшую перед прыжком на мускулистые лапы, которые лапами, однако, также не являлись, а были мощными атмосферными гравигенераторами. Вначале мы должны были покрыть шестьсот километров до Бордо, затем ожидались Брест и Лимерик. В Лимерике я выходил, а «конрана» должна была ускакать в Эдинбург и дальше по своим делам. Такой вот предполагался маршрут.

Я пересек поросшее короткой жесткой травкой поле, вошел в прозрачный стакан лифта и поднялся на верхнюю палубу. Где-то играла музыка, в атмосфере витали аппетитные ароматы из ресторана, а над головой, слегка притушенное прозрачной крышей, светило утреннее солнышко. Я нашел свободное кресло под сплетенными лианами, в которых копошились какие-то ручные и довольно наглые птицы. Устроился поудобнее, задумался…

В общем, большую часть пути я проспал. А когда открыл глаза, транспорт уже миновал хобот Корнуолла и бесшумно несся над серыми водами Кельтского моря.

Пока я зевал, потягивался и массировал лицо, «конрана» пробила тяжелые тучи и снизилась над Ирландией, которая сверху выглядела довольно мрачно. Металлической лужицей блеснула река Шэннон. Воздушный корабль неощутимо сбросил скорость и нырнул навстречу белым башням Лимерика.

После испанской жары здесь было довольно прохладно. В воздухе плясала мелкая морось. Я поднял воротник и ступил на влажные плиты аэропорта.

18. Тетя Оля в зеленом

Встречающих на посадочном поле было немного, от силы десятка полтора. Все в дождевиках, с надвинутыми капюшонами, некоторые даже с зонтиками. Тетя Оля, в просторном ядовито-зеленом комбинезоне и со вспушенными платиновыми волосами, в этом блеклом окружении выглядела гигантским экзотическим одуванчиком.

— Приветик, — сказала она.

— Приветик, — ответил я.

— А поцеловать? — мурлыкнула тетя Оля.

Теперь мы были одного роста. Мне больше не нужно было привставать на цыпочки, чтобы дотянуться губами до ее щеки. На нас оглядывались, принимая за брата и сестру.

— Экий ты стал здоровущий, — сказала тетя Оля. — Скоро Консула с его бицепсами переплюнешь. Давай сюда сумку.

— Ни за что, — сказал я.

— У тебя там алмазные брульянты? — захихикала она и взяла меня под руку. — Пойдем, нас уже, наверное, заждались.

Голову мою немного кружило — не то от смены климатических поясов, не от близости ее плеча… Нас обогнал расписанный плетенкой из кельтских узоров роллобус.

— Почему мы не поехали со всеми?

— Это же туристы. Сейчас они направляются в ресторан «Мудрый лосось» на обед, а оттуда прямиком в Нью-Грейндж.

— А там что?

— Древнейшие в Ирландии коридорные гробницы.

— Я бы тоже не отказался посмотреть.

— Ну, возможно, чуть позже.

Тети Олин гравитр стоял на общей стоянке. Почему-то я сразу понял, что это ее гравитр. Остальные машины в сравнении с ним выглядели игрушками. К тому же, он был одного с ее комбинезоном кислотного цвета.

— Зеленый, — констатировал я.

Тетя Оля покосилась на меня и объявила:

— Сейчас мы летим в город, в одну уютную кафешку под названием «Зеленая утка»…

— Зеленая! — фыркнул я.

— Не смей надо мной потешаться! — притворно возмутилась она. — Просто у меня сейчас зеленый период. Мне нравится все зеленое. Пройдет какое-то время, и я плавно вступлю в какой-нибудь другой период, например — в розовый. Как ты полагаешь, розовый будет мне к лицу? Только не вздумай врать, ты еще не умеешь.

— Вам любой цвет будет к лицу, — сказал я и снова прыснул.

Потому что она, со своим космическим загаром, в своем огородном прикиде, выглядела скорее мультяшным персонажем, нежели живым человеком.

— Негодяй, — сказала тетя Оля незлобиво.

Мы сели в гравитр — внутри него вполне могла расположиться половина команды «Архелонов», но стоило тетушке занять водительское кресло, и в кабине стало не повернуться. Я устроился позади нее с максимально возможным комфортом. Автопилот, разумеется, был отключен. Тетя Оля опустила руки на пульт, и гравитр почти вертикально взмыл в небо. «Знакомые штучки, — подумал я. — Все драйверы одинаковы…»

— Лимерик, чтоб ты знал, — сказала тетя Оля через плечо, — очень древний и уважаемый город. Ему больше тысячи лет.

— За что его еще уважают? — спросил я вежливо.

— За кружева, — ответила она. — Лимерик всегда был славен своими кружевами. За древнюю архитектуру. И, пожалуй, за прикольные пятистишия.

— Я что-то слышал. Кажется, они называются «танка». И, кажется, их обожает Консул.