Бунич Игорь – В центре чертовщины

показаться, что это не имеет отношения к безопасности... Как бы то ни было, судите сами.

Во время полёта одна из стюардесс находилась, как обычно, в нижней кухне.

Занимаясь своими делами, она случайно взглянула на окошко одной из плит блока для

подогрева пищи и сквозь стекло увидела лицо (или то было просто отражение?)

смотревшего прямо на неё бортинженера, который погиб несколькими месяцами ранее в

катастрофе на Эверглейдских болотах. Когда реактивный великан рухнул в топь,

бортинженер в нижнем отсеке проверял носовое шасси. Ошеломлённая и напуганная

девушка поспешила наверх, после чего в кухню спустилась другая стюардесса... и

подтвердила увиденное. Тогда они вместе вызвали вниз своего бортинженера, который не

только увидел изображение, или, если угодно, призрак, но и услышал сказанные им слова:

“Остерегайтесь пожара на вашем самолёте”.

Когда вскоре после этого самолёт прибыл в Мехико, в одном из двигателей были

обнаружены неполадки и самолёт перегнали на двух двигателях на ремонтную базу.

При взлёте из аэропорта Мехико на высоте всего около полутора миль над уровнем

моря в одном из действовавших двигателей лайнера возник пожар. Двигатель пришлось

заглушить. Лишь благодаря невероятным усилиям и опыту экипажа удалось развернуть

самолёт и благополучно приземлиться с одним двигателем.

Мы говорим “невероятным”, потому что так оно и было, но, возможно, дело

заключалось НЕ ТОЛЬКО в усилиях экипажа. А что думаете вы? Доводилось ли вам

слышать об этом случае раньше? Мы полагаем, что он не остался в тени и обсуждался

многими профессиональными пилотами. Итак, что думаете вы?

Пожалуй, это была самая невероятная статья из всех, попавших мне на глаза в то

время. Однако она свидетельствовала о том, что тема эта привлекла общее внимание.

Сознаюсь, я был заинтригован, но заняться этой историей у меня не было времени.

Предстояло продолжить работу над книгой о ядерной энергетике (она вышла полтора года

спустя под заголовком “Мы едва не потеряли Детройт”), а также лететь в Вашингтон,

Чикаго, Детройт, Хай-Пойнт, Северную Каролину, снова в Вашингтон, затем в Сан-

Франциско и Лос-Анжелес.

В ходе полётов я сумел разговорить около тридцати членов экипажей самых разных

авиалиний, по меньшей мере двадцать пять из них не только подтвердили, что они

слышали о странных случаях, но и добавили некоторые подробности. Расспрашивать

экипаж в каждом полёте стало моей привычкой.

В марте 1974 года я решил, что необходимо упорядочить образ жизни и закончить

наконец книгу. Меня ждали семь объёмистых папок с результатами исследований, пять или

шесть классических трудов по ядерной физике и больше двух десятков кассет с

магнитофонными записями. Нужны были огромные усилия только на то, чтобы

разобраться во всём этом. Мне повезло, и я занял освободившееся место в колонии Мак-

Доуэлла в Нью-Хэмпшире, где тридцать писателей, художников и композиторов живут и

работают в уединённых студиях среди чудесного соснового бора.

Я написал в колонии две книги и находил, что это место идеально подходит для

завершения третьей. Когда-то Торнтон Уайлдер создал здесь большую часть своих

произведений, а жители соседнего городишка Питерборо и прилегающих деревень даже

послужили прототипами героев его пьесы “Наш городок”. Элинор Уайли написала здесь

множество стихов. Леонард Бернстайн и Аарон Копленд сочиняли здесь музыку. Эдвин

Арлингтон Робинсон частенько гостил в колонии и неизменно присоединял... к мнению её

обитателей, что есть нечто привлекательное в этом местечке для музы творчества.

По традиции, каждый поселившийся в студии, писал своё имя на деревянной

дощечке над камином. Во всех тридцати студиях висело по семь-восемь таких табличек,

первые из которых восходили ко времени основания колонии в самом начале двадцатых

годов. Расположившись в Уотсоновской студии в мае 1974 года, я выполнил ритуал и нанёс

своё имя и дату прибытия. Некоторые дощечки потемнели от времени, а надписи на них

напоминали мне о давно прошедших годах.

В предыдущие приезды в колонию Мак-Доуэлла я не обращал внимания на истории о

призраках. Наиболее часто рассказывали о призраке Элинор Уайли. Обычно его видели на

лестнице главного здания, но якобы появлялся он и в бывшей спальне поэтессы. Спальня

помещалась в очаровательном, похожем на фарфоровую солонку домике. Те, кому

приходилось проводить ночь в бывшей спальне Элинор Уайли, неизменно сообщали о

странных звуках и видениях. Причём говорили об этом люди, достаточно серьёзные и

здравомыслящие.

Поговаривали также, что призрак Эдвина Арлингтона Робинсона любит навещать

свои былые апартаменты. Большую часть времени ему довелось писать в студии Велтин,

стоящей вдалеке от центрального здания. Это милая деревенская хижина, сложенная из