Бурный XVI век. Габсбурги, ведьмы, еретики, кровавые мятежи

Он вошел в историю под прозвищем El Rey Prudente – Осторожный король: человек, который никогда не принимал решений, но и не желал идти на компромисс. Он всегда оставался в тени отца, императора из династии Габсбургов Карла V. Карла прославляли еще до его смерти как героического бойца, который в течение тридцати лет неустанно воевал на европейских полях сражений с французами, турками и всеми, кто осмеливался встать на пути Габсбургов. Филипп приобрел дурную репутацию зануды раннего Нового времени, беспомощного бюрократа и «невидимого короля», утопающего в тысячах бумаг у себя во дворце, вникающего в каждую мелкую деталь, пока другие делают за него грязную работу. Филипп много работал, он был благоразумным королем, одновременно упрямым и негибким, но именно эти черты характера и стали его недостатками, оставив пятно на репутации государственного деятеля.

Однако слишком просто было бы рассматривать Филиппа как картонную копию его отца. Памфлетная война между изгнанниками и испанцами в XVI веке, и в частности «Апология», полемическая защита, написанная Вильгельмом Оранским, в которой он изобразил Филиппа тираном и детоубийцей, обеспечили Филиппу образ некомпетентного монарха, и его стали воспринимать как подхалима папы. Филипп, как и его отец, был убежден, что Бог велел ему распространять христианство, что не мешало ему не раз вступать в конфликт с папой римским. Испанский король отличался строгой набожностью и, возможно, не обладал харизмой своего отца и прадеда Максимилиана, но любил и коллекционировал работы таких художников, как Тициан, Босх и Эль Греко, и сделал свой дворец Эскориал в Мадриде средоточием искусств.

Филипп, как и его отец, не смог контролировать все территории Габсбургов. Папский нунций писал в 1587 году, что «Его Величество хочет все видеть и решать сам, но это просто невозможно, даже если бы у него было десять рук и столько же голов».

Данное замечание отражает бессилие династии Габсбургов – их огромной территорией невозможно было управлять в одно лицо. Филипп умер 13 сентября 1598 года в пять часов утра и был похоронен в усыпальнице Эскориала рядом со своей четвертой и последней женой Анной Австрийской.

Альбрехт и Изабелла официально вступили в брак год спустя, что автоматически сделало Изабеллу эрцгерцогиней Австрийской. Супругам был оказан праздничный прием в Брюсселе, затем они переехали во дворец Куденберг. Как старшая дочь и законная наследница Филиппа, инфанта могла управлять Испанскими Нидерландами. Когда оба эрцгерцога были приведены к присяге, Изабелла символически взяла «меч суверенитета».

Кроме прочего, это означало, что Изабелла официально имеет преимущество перед своим мужем в таких вопросах, как всевозможные церемониальные мероприятия и аудиенции. Но у Альбрехта вовсе не было желания выступать в роли безработного принца-консорта: отныне Южными Нидерландами управляли два монарха. Под их совместным управлением дворец Куденберг превратился в один из самых престижных княжеских дворов в Европе.

Правительство Альбрехта и Изабеллы не было, как иногда предполагают, испанским, но и «местным» его назвать нельзя. Благодаря своей политической воле Филипп закрепил за собой престол в Испании и ее заморских колониях. Браком Альбрехта и Изабеллы была восстановлена опора власти для испано-австрийской династии Габсбургов.

Король потерял половину Нидерландов из-за своего упрямства, но в Южных Нидерландах испанские Габсбурги продолжали править еще некоторое время. Так продолжалось до смерти испанского короля Карла II, правнука Филиппа и последнего испанского Габсбурга, в 1700 году. Кровосмешение и слабое здоровье серьезно ослабили и его самого, и прославленную семью. С его смертью двухсотлетнему правлению испанских Габсбургов пришел конец. В Нидерландах его помнят только по названию, которое испанцы дали деревушке Шарнуа в его честь в 1666 году, когда возвели там укрепленный город – Шарлеруа.

К тому времени XVI век был уже давно мертв и окончательно похоронен…

Этот век иногда считают переходным: историческим мостом к веку Просвещения, колыбели нашего сегодняшнего мировоззрения. Но отправная точка для общества знаний, каким мы его знаем сегодня, действительно была задана в XVI веке. В ту эпоху средневековое Memento Mori – «помни о смерти» – навсегда сменилось Carpe Diem – «лови момент». Начиная с XVI века люди решительно смотрят вперед, а не назад.

Искусство печати утолило жажду знаний. Знания привели к тому, что расстояния между людьми стали меньше, а экономическая глобализация нашего общества начала набирать обороты. Знания стимулировали любопытство: в центре внимания оказалась личность. Новый центр тяжести изменил наше мировоззрение, то, как мы относимся к другим, взаимодействуем друг с другом и как мы смотрим на самих себя. Просвещение и заложенная в нем идея прогресса создали демократическую оболочку общества, но основа культурной идентичности была заложена в безумном XVI веке.

Благодарности

Эффи Ванспань,

Франсин Ванденберг,

Анна Лаура Ван Бруан,

Лиза Деметс,

Вим де Бок,

Ким Ван Керкховен,