Быт и нравы царской России

Еще при Иване IV литовская Украина, Северская земля[156], заселялась людьми, имеющими навыки в воинском деле, но туда же убегали и скрывались преступники, избегавшие казни. Их не трогали, считая, что они, в случае войны, могут стать защитниками границы вместе с другими поселенцами. Но эта вольница постепенно превратилась в разбойничье гнездо и проявила себя при Борисе Годунове.

Других разбойников породили равнодушие и жадность боярства и знатного дворянства. С древних времен бояре окружали себя многочисленными слугами, как вольными, так и крепостными; даже военные люди не считали зазорным для себя служить у богачей; кроме того, знатные дворяне забирали к себе на службу всех, кто понравился художеством или другим ремеслом, или просто красотой. Один из законов, который был издан Годуновым во времена Федора Ивановича и принят в пользу знатного дворянства, т. е. закон о закреплении за ними всех, кто прослужил у них более шести месяцев, разом превратил свободных людей в рабов.

Во время голода многочисленную челядь[157] было трудно содержать, и дворяне стали просто отпускать своих людей на все четыре стороны. Хозяева, еще не потерявшие совесть, выгоняя из дома, давали хоть какие-то отпускные, но многие выгоняли своих людей просто так, да еще и подло судились потом с теми, кто из жалости принимал их и давал кров и пищу.

Бывшие слуги погибали или разбойничали вместе с теми опальными, которых никто не осмеливался принимать. Шайки разбойников выходили на дороги из глухих лесов, грабили и убивали даже под Москвой. Они не боялись царского войска и смело вступали с бой с воинами.

Известность получил атаман Хлопко, или Косолап. Царь вынужден был послать против этого разбойника целое войско. Хлопко не побоялся выступить против главного воеводы, окольничего Ивана Федоровича Басманова. Он объединил разбойничьи шайки и возле самой Москвы дал воеводе бой. В упорной и жестокой битве Басманов погиб. Хлопко умер от ран или от пыток, а остальных перевешали. В этом случае Борис нарушил свое слово не применять смертную казнь. Многие разбойники спасались бегством в Украину, где их ловили и вешали воеводы, но до конца с разбойниками покончить не удалось и они долго еще нагоняли страх на людей.

Чудеса и суеверия

Очевидцы пишут, что после голода люди не стали лучше. Распутство, воровство, взяточничество достигли невероятных размеров. В людях исчезло сострадание. Видные представители дворянства и духовенство не только не показывали пример другим, но сами страдали теми же пороками. Годунова ненавидел народ. Государство разлагалось. Летопись повествует, что «… нередко восходили тогда два и три солнца вместе; столпы огненные, ночью пылая на тверди, в своих быстрых движениях представляли битву воинств и красным цветом озаряли землю; от бурь и вихрей падали колокольни и башни; женщины и животные производили на свет множество уродов; рыбы во глубине вод и дичь в лесах исчезли, или, употребляемые в пищу, не имели вкуса; алчные псы и волки, везде бегая станицами, пожирали людей и друг друга; орлы парили над Москвою; в улицах у самого дворца ловили руками лисиц черных; летом (в 1604 г.) в светлый полдень воссияла на небе комета, и мудрый старец, за несколько лет пред этим вызванный Борисом из Германии, объявил дьяку государственному, что царству угрожает великая опасность».

Просвещение

Будучи высокообразованным человеком, Борис Годунов думал о гражданском образовании и намеревался открыть школы и университеты, чтобы молодые россияне учились европейским языкам и наукам. В 1600 г. он послал в Германию немца Иоанна Крамера, поручив ему найти профессоров и докторов. В Европе за такое отношение к просвещению Годунова хвалили.

Против этой затеи Годунова категорически выступила церковь, доказывая царю, что Россия живет во благе от единства Закона и языка, а «разность языков может произвести и разность в мыслях, опасную для церкви», и вообще неблагоразумно отдавать образование юношества католикам и лютеранам. Под давлением церкви Годунов оставил мысль открывать университеты, но послал 18 молодых боярских людей в Лондон, в Любек и во Францию для обучения иностранным языкам. Понимая значение народного образования для государства, он не только приглашал к себе из Англии, Голландии, Германии лекарей, художников и ремесленников, но и принимал на службу иностранных чиновников.

Явление Лжедмитрия

Годунов всегда опасался князей и их слуг, которых он подозревал в заговоре против него. Опасность для него могли представлять и потомки Рюрика. Но опасность неожиданно пришла не из России, а из Литвы в виде новоявленного Дмитрия, а условиями для его появления стали всеобщая ненависть к Борису и разложение нравственных устоев в государстве.