Читаем Быть Плохим (СИ) полностью

- Хорошо. Каждый день после занятий встречаемся в Библиотеке. Заклинания будем отрабатывать здесь, вечером, когда я буду возвращаться.

- Спасибо. Я могу обращаться к тебе по имени?

- Да, Теодор.

- Просто Тео, Гарри.

- Хорошо, Тео. Хочешь начать прямо сейчас?

- А можно?

- Ну, давай. С чар?

- Да.

Мы стали заниматься с ним чарами огня. Я спокойно объяснял ему движения палочки и описывал правильные ощущения от этого заклинания. Он понятливо кивал и повторял мои движения, пытаясь зажечь свечу.

Спустя два часа Тео стал делать успехи, и мы решили закончить первый урок. Ну что ж, первого последователя я себе нашел, осталось расположить его к себе. Я не хочу полностью зависеть от отца, мне нужны будут и свои доверенные лица. Я улыбнулся, упав на кровать. Теперь я стану тем, кем всегда хотел быть. Живым и свободным.

Комментарий к 6 глава.

Спасибо, мне понравилось!

========== 7 глава. ==========

Время близилось к рождеству. С Темным Лордом я по-прежнему встречался каждый день, но теперь, помимо занятий магии и медитации мы стали заниматься защитой разума. Он решил, что чем раньше мы начнем изучать этот раздел магии, тем раньше я смогу сохранить свои мысли, а пока он подарил мне серьгу для уха.

Она защищала мысли от поверхностного чтения мыслей, образуя естественный щит, но, к сожалению, от прямой атаки легилемента она не защитит, но мне пока это и не нужно, ведь читать мысли у неокрепшего волшебника весьма чревато для ребенка. Он может сойти с ума. После этой новости мы впервые поссорились, ведь он атаковал меня однажды и читал мои мысли, но он заявил, что он мастер ментальных наук и для него возраст не является проблемой, и для меня не было никакой опасности. Я ему не верил, но это и не удивительно. На этой земле никогда не будет человека, которому я поверю.

С Теодором мы стали общаться и вне занятий, он оказался весьма любопытным ребенком и знал очень много о волшебном мире и его традициях и рассказывал мне еще больше или объяснял то, что я постеснялся спрашивать у Марволо. Отцом мысленно я его после ссоры не звал, все же он им не являлся, а привыкать к его присутствию в своей жизни черевато для меня же. Да, он обещал забрать меня на лето и вообще усыновить меня официально, после того, как сможет вернуть свое тело, но я скептически к этому относился. Он чувствовал это, но не уговаривал меня, все же словами мало что можно доказать и он это понимал.

Я шел на наш последний урок перед каникулами, смотря на картины по дороге. Лорд сказал мне, что они следят за учениками и все докладывают Директору, хотя я и так об этом догадывался, но новость была неприятной, и я старался вообще не говорить рядом с картинами, да и стал еще менее заметным. Хотя меня стало напрягать внимание со стороны моих однокурсников. Они явно хотели наладить отношения со мной, но я пока не знал, стоит ли мне идти навстречу. Не покажет ли это мою слабость? Надо обсудить этот вопрос с Марволо, он всегда сможет дать хороший совет.

Я постучал в дверь его комнат, и она тут же открылась. Я спокойно прошел в его гостиную и сел в кресло у камина. Он сидел в кресле, перекинув ноги через подлокотник в весьма расслабленной позе, и что-то читал, хмурясь. Я улыбнулся, смотря на него. Он стал чувствовать себя слишком свободно при мне и пытался продемонстрировать свое доверие ко мне. Я хотел бы вести себя так же, но пока не мог. Я почти всю жизнь устанавливал свои рамки поведения, и нарушать их за столь короткое время я не мог. Он поднял на меня взгляд и со вздохом захлопнул книгу и бросил ее на пол. Я ухмыльнулся, а он, нахмурившись, продолжал смотреть на меня.

— Ты когда-нибудь примешь меня в свой круг?

— В моем круге слишком мало народу, так что не могу сказать.

— Дай угадаю? Ты и ты? Гарри, что мне сделать, чтобы ты стал терпимей и больше мне доверял? Я извинился уже сколько? Десять раз? За убийство твоих родителей и попытку убить тебя. Я ни разу в жизни ни за что не извинялся. Да, я не могу вернуть тебе родителей, да и заменить не могу. Но я никогда не предам тебя и хотел бы того же в ответ. Я не хочу учить всему, что я знаю, человека, который потом воспользуется моими знаниями против меня же.

Я посмотрел ему в глаза и опустил руки на подлокотники, сев в «открытую» позу. Он приподнял брови. Обычно я сидел немного более скованно.

— Марволо, ты же знаешь, я не могу сразу стать искренним и открытым, даже с тобой. Ты же видел мои воспоминания и знаешь, почему я такой. И знаешь, что даже ты такого не пережил, так что тебе не в чем меня упрекать. Я стараюсь стать более открытым с тобой, правда. Но ты слишком быстро всего хочешь. Ты же знаешь, что я и так тебе помогу с нашим делом, бескорыстно. Мог бы и оценить мой поступок.

— Я ценю. Ладно, у нас еще много времени, чтобы изменить наши отношения. Кому-нибудь будешь дарить подарки?

— Да. Теодору Нотту, профессору Флитвику и тебе.

— А Малфою?

— С чего бы? Мы с ним не общаемся. Или ты хочешь на что-то намекнуть?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза