Бывший 2. Роди мне сына (СИ)

Округляю глаза, наблюдая с какой феноменальной скоростью приехавший направляется к нам.

— Мне конец, — продолжает причитать Лера. — Господи, прости! Я была замечательной женщиной.

— Успокойся, — одергиваю её и приветливо улыбаюсь злой «дубленке». — Здравствуйте.

Удостоив меня равнодушным взглядом, мужчина подцепляет локоть Завьяловой и цедит ей в лицо:

— Я тебя на лоскуты порежу, стажерка.

— Мужчина, — возмущаюсь. — Я представитель прессы. Как вы смеете так разговаривать с девушкой? Она ведь ваша сотрудница?..

— Заткнись, — бросает он мне, даже не посмотрев. — Поехали.

— Вера, — ахает Валерия, как болванчик, передвигая ногами. — Я ведь говорила, что он настоящий мужлан. Почему мы, женщины, в двадцать первом веке…

— Закрой свою маленькую пасть, фенистилка, — цедит ей «мужлан».

— Я феминистка, — возмущенно выкрикивает она.

Вдруг улыбаюсь, потому что выглядят эти двое забавно. Прихрамывая, иду к машине нашего спасителя. Надеюсь несмотря на скверный характер этот громила одну меня здесь не оставит.

Резкий звук клаксона заставляет обернуться. Вместе со мной это делает ругающаяся парочка.

Замираем…

— Твою мать, — шепчу под нос, шмыгая.

Мрачно слежу за тем, как Макрис выходит из блестящего седана и быстро застегивает пуговицу на строгом черном пальто, которое в заснеженном лесу смотрится так же неуместно, как и он сам.

Загорелый и сияющий.

Отворачиваюсь гордо, чтобы не смотреть.

Адриан, по всей видимости, такого же мнения, потому что меня всячески игнорирует и подойдя, обращается к начальнику Валерии:

— Добрый день. Адриан Макрис. Куда вы их ведете?

Делаю вид, что меня здесь нет и больной ногой рисую узоры на снегу. Предательский насморк заставляет шмыгать.

— Добрый, — отвечает «мужлан». — Майор Тимур Иванович Бойцов, старший оперуполномоченный. Вот, — кивает на Завьялову, прицыкивая. — Задержал умалишенную.

Поднимаю глаза.

Валерия негодующе снизу вверх сверлит лицо своего начальника долгим взглядом.

— Давайте уже поедем, — замечаю как можно равнодушнее.

Делаю шаг к машине.

— Задерживайте кого угодно, майор, — холодно произносит Адриан, хватая меня за локоть. — А свою женщину я забираю…

Глава 12

— Куда ты меня тащишь? — впиваюсь пальцами в стальную руку, удерживающую мой локоть. — И что за цирк ты устроил? Не слишком ли у тебя много «твоих» женщин?..

За негодованием даже не сразу замечаю резкую боль в ноге.

— Пока не жаловался, — отвечает Макрис самодовольно.

— Немедленно отвяжись. Я поеду с ними.

Озираюсь на майора со стажеркой, которые, кажется, потеряли ко мне всяческий интерес. А ещё говорят, что полиция нас бережет. При свете дня похитили.

— Отпусти, — шиплю.

— Заткнись, — рявкает Адриан сквозь зубы.

— Ты можешь хотя бы помедленнее, — жалуюсь, ойкаю. — У меня нога повреждена.

Макрис резко останавливается. Осматривает мой шмыгающий нос, шею, и прогуливается взглядом по красному комбинезону до самых ступней.

— У тебя… что? — недоверчиво уставляется на светло-коричневые угги.

— Нога… Ушиб или растяжение. Не знаю.

— Я тебя сейчас придушу, — хрипит Адриан, подхватывая мою талию одной рукой.

Прикусываю язык.

О том, что в колею попали и в кювет угодили, помалкиваю, конечно. Я ведь не самоубийца, правда?..

Изо рта грека вылетает гневная тирада из греческих, наполовину смешанных с английскими, ругательств.

— Откуда ты узнал, что я здесь? — спрашиваю, когда он открывает для меня пассажирскую дверь и сгружает на сидение.

Вырвав свою руку, гордо усаживаюсь и исподтишка наблюдаю, как он огибает капот автомобиля.

— Откуда ты узнал? — повторяю свой вопрос, осматривая его внимательно.

Прищуриваюсь. Вздрагиваю.

Замечаю россыпь мелких, ещё не затянувшихся шрамов на лбу, лице и шее. Нервно сглатываю скопившуюся слюну во рту и отшатываюсь. В душе паршиво становится. В прошлый раз я встретилась с Адрианом в полумраке своей квартиры, поэтому не увидела настолько важных деталей.

Канаты в груди обрываются, снова тревога накрывает.

Он тоже пострадал… Моя глупость и его зацепила…

Моя чертова глупость всем навредила.

А наш ребенок мог остаться без родного отца. Я бы до конца жизни себя не простила.

Да и так не прощу.

— Как я здесь оказался?.. Спустился, чтобы обсудить один вопрос, а мне сказали, что наша главная звезда-ведущая на каком-то выезде. Ты в своем уме? — озирается он вокруг. Один лес повсюду. — Куда ты поперлась в положении, Вера?

Меня же другое беспокоит.

— Главная ведущая? — округляю глаза. — Серьезно? Ты в своем уме вообще? Лишил меня эфиров и ещё издеваешься?

Адриан вынимает мобильный из кармана.

— Я… что? — на лбу образовывается глубокая складка.

— Ты приказал снять меня с эфира на неделю, — повторяю.

— И зачем мне это, по-твоему?

— Чтобы лишить меня работы, конечно же? — закатываю глаза. — Ты ещё спрашиваешь?

Салон автомобиля наполняется низким раскатистым смехом. Что и требовалось доказать. Смеётся надо мной.