Чайф. Рок-н-ролл это мы! Семейная сага

Гастрольные вылазки по-прежнему предпринимались исключительно по выходным. Никто из «чайфов» основного места работы пока не бросал. Но кое-какие деньги музыка начинала приносить. Гонораров, которые платили первые концертные кооперативы, хватило на улучшение материально-технической базы. «Чайф» наконец-то обзавёлся приличными инструментами. Конечно, не фирменными (в то время цена настоящего американского «Fender» была сравнима со стоимостью «Жигулей»), а изготовленными знаменитым уральским гитарных дел мастером Николаем Зуевым. Звучали и выглядели эти инструменты вполне достойно даже для покорения столицы.

Первый концерт в Москве «Чайф» дал в апреле 1988 года в ДК МЭИ. Публика явилась на него подготовленной. Москвичи не только слышали музыку «Чайфа», но и видели группу — пару её концертных номеров регулярно показывала суперпопулярная телевизионная программа «Взгляд». В одном из них, правда, у телевизионщиков при съёмке получился лёгкий брак. Свой промах они замазали всяческими спецэффектами. Вышло даже по нынешним временам отличное кислотное видео, а в 1988 году это был просто полный улёт. Зрителям концерт в ДК МЭИ понравился, но Бегунов, которому двадцать лет спустя кто-то преподнёс запись московского дебюта, был шокирован: «Я два дня слушал, много думал… Меня очень удивило — как это могло нравиться? Просто какие-то сорвавшиеся с цепи горлопаны. Это было какое-то отчаяние, полный кошмар! Но зато искренне. Нам всегда очень нравилось то, что мы делаем, а людям из зала, видимо, нравилось смотреть на людей, которым нравится то, что они делают».

После этого концерта группа обзавелась московским менеджером. Шахрин с облегчением перевалил директорские функции на плечи компетентного человека: «На первый наш концерт в Москве пришёл Костя Ханхалаев. Он тогда был одним из менеджеров „Наутилуса“. Наша музыка Косте дико понравилась: „Я как будто на выступлении Брюса Спрингстина побывал“. В то время как раз „Наутилус“ от Костиных услуг отказался, и он предложил нам поработать вместе».

Ханхалаев, решивший ударить по Уралу, пригласил «чайфов» в буфет гостиницы «Измайлово». Джин «Beefeater» и крохотные бутерброды с красной икрой произвели на провинциалов неизгладимое впечатление. Вот она, настоящая жизнь суперзвёзд! Конечно, контракт с Костей подписали. В пользу недавнего сотрудника менеджерского корпуса «Наутилуса» говорило ещё и то, что в тот момент у «Нау» гонорар был 600 рублей за концерт, а «Чайфу» платили 150–200, и с этой дискриминацией надо было что-то делать.

Ханхалаев, оказавшийся очень приятным человеком и меломаном с хорошим вкусом и широким кругозором, занимался «Чайфом» с 1988-го до середины 1990 года и сделал очень много. Группа стала регулярно появляться в столице. Вначале Шахрин сотоварищи останавливались прямо у Кости дома и спали все вповалку на полу. Потом он селил свердловчан в чьей-то однокомнатной квартире на окраине Москвы. Судя по всему, этой квартирой пользовались какие-то спекулянты, потому что холодильник был забит красной икрой, а шкафы — коробками с новыми зимними импортными ботинками. Больших денег на «Чайфе» директор группы не зарабатывал, хотя и получал свою долю от концертов. В то время основным его бизнесом было размножение видеофильмов. Дома у Кости стояло много видеомагнитофонов, а на гастроли он брал с собой полную сумку кассет. В разных городах его ждали клиенты, которые покупали всё оптом. Иногда пора уже вылетать, а у Кости дописываются кассеты, и он не может остановить видеомагнитофон. Внизу ждёт такси с включённым счётчиком, все прыгают в него и мчатся в аэропорт…

Денег стало больше, но некоторые концерты сильно ломали вольнолюбивых уральских парней. Как-то играли в Министерстве иностранных дел на Смоленской площади в милой компании Маши Распутиной и Александра Серова, певших под фонограмму. «Чайф» выступать под фанеру наотрез отказался, но не смог устоять перед вежливой просьбой заказчиков «спеть что-нибудь политически актуальное». Сыграли «Где вы, где, кто стрелял нам в спины в тридцатых». Нет, песня хорошая, и «Чайф» мог её исполнить и сам по себе, но напрягали именно эти предварительные договорённости о репертуаре, обуславливающие гонорар. Да и эстрадно-фанерная тусовка доставала.

Ханхалаев настоял на обязательном присутствии проверенных хитов в каждом выступлении «Чайфа». Вроде бы вполне резонное требование, но если раньше сам Шахрин мог отказать публике в просьбах исполнить её любимую песню (вспоминается его чуть раздражённый ответ на реплику из зала: «„Белая ворона“ давно сдохла, и мы про неё больше не поём»), то теперь такое стало невозможно. Музыкантов порой с души воротило исполнять …цатый раз «Поплачь о нём» или чуть позже «Не спеши», но ничего не попишешь — законы шоу-бизнеса! Эти жёсткие рамки несколько напрягали.