Чайка − принцесса с гробом. Книга 3 (ЛП)

Подводя итог, та маленькая щель на самом деле оказалась результатом того, что развернутый возле стены «Хранитель» развеял небольшую часть материи.

— Лучшая возможность. Внимательно ждать.

Как только Тору подойдет к ним достаточно близко, Чайка отменит «Хранителя».

В следующий момент она сразу применит какое-нибудь сильное заклинание, которое вмешается в работу магии, контролирующей материю… другими словами, попытается прервать ее контроль. Это должно будет временно развеять стену.

Вслед за этим Акари выскочит, схватит Тору и сразу вернется к Чайке, которая вновь развернет «Хранителя».

В этом и состоял план спасения Тору, предложенный Чайкой.

— Принцип я поняла, но все же… — Акари крепко сжала кулаки. — Выходит, мне остается лишь кусать локти и ждать, пока появится шанс спасти его? И смотреть на то, как Тору флиртует с Чайкой?..

Ни лицо, ни голос ее ничем не отличались от обычных, но сжатые кулаки немного дрожали… она явно не могла переварить той сцены с поцелуем, что только что увидела.

— Забыв обо мне, своей сестренке…

— …

Возможно, Чайке хотелось бы указать Акари, что слово «сестренка» в ее понимании несло совершенно другой смысл, чем у обычных людей, но она понимала и то, что если сделает это, то уже в следующее мгновение познакомится с молотом Акари так близко, что ее мозг вытечет из ушей.

— Мой брат… делает такие вещи… с Чайкой… с Чайкой… и более того, судя по всему, они… с Чайкой… могут зайти и еще дальше… а значит, мне нужно как можно скорее…

— Ф… фальшивка, фальшивка, — отозвалась покрасневшая Чайка, понимая, что бормотание Акари вновь обретает опасное звучание.

Впрочем, даже если это и была фальшивка, вид того, как Тору вступал в такие интимные отношения с ее точной копией, наполнял Чайку сложными эмоциями.

— И вообще, почему в этой иллюзии нет меня?

— …М?

— Будь я рядом с ним, то ни за что бы не допустила такого, — сказала Акари, сжимая свой любимый молот. — Даже при смерти, даже связанная и подвешенная с потолка, я буду хранить честь своего брата.

— …

К счастью, Чайка была не настолько глупа, чтобы ответить на эту фразу словами «вот именно поэтому тебя там и не оказалось».

***

Сложно сказать, сколько именно они прошли.

От бесконечно петляющих коридоров замка, которые почти не видели солнца, терялось ощущение не только пространства, но и времени. Тору никак не мог избавиться от ощущения, что они постоянно ходят по одним и тем же местам.

«Что-то у меня…»

Голова казалась тяжелее обычного.

Может, сказывалась накопленная усталость, может, влияло блуждание в лабиринте, но он никак не мог ни о чем серьезно задуматься. Поверхностным мыслям и движениям ничего не мешало… но глубокие или отвлеченные размышления никак ему не давались.

И даже от попытки разобраться в причинах этого на все тело накатывала тяжесть.

— Ах да… нам нужно подготовить ловушки, — вдруг пришла в голову Тору мысль.

— Ловушку?.. — на ходу переспросила Чайка.

— Да. Я хочу как можно больше ослабить отряд Жилетта.

В том, что они находились в узком запутанном лабиринте, имелись и свои плюсы.

А с учетом того, что отряд Тору был в меньшинстве, их оказывалось даже больше, чем минусов. Их не могли окружить, и даже если бы противники напали с обеих сторон, они бы смогли противостоять такому нападению вдвоем. Кроме того, в такой ситуации трудно обойти установленные ловушки. Если с их помощью удастся ослабить врага — это будет прекрасно, но даже если их ловушки обнаружат, то на их обезвреживание придется потратить драгоценные силы и время.

— Короче, лучше всего, если нам удастся выманить и подловить этого вредного Альберика.

— Прости, но этому не бывать.

Ответ на бормотания Тору… пришел не от идущей впереди Чайки, а сзади.

— …

Тору сделал глубокий вдох.

Занервничав и обернувшись, он лишь дал бы противнику шанс. Это попыталась сделать Чайка, но он остановил ее, схватив за плечо, а затем медленно и осторожно развернулся.

В глубине узкого коридора, по которому шел отряд Тору…

У самого поворота стоял тот самый «вредный» противник — Альберик Жилетт.

Подобно Чайке… он ничуть не изменился со времен их первой встречи.

Его раздражающе опрятный вид, словно кричавший о том, что этот человек никогда не опускался до того, чтобы пачкаться, ползая по земле, оставался тем же самым. Каждый раз, когда Тору видел это хладнокровное выражение лица, ему хотелось заставить его скорчиться от гнева или ненависти.

Но этого благовоспитанного юношу нельзя считать просто милой куклой.

Даже «Железнокровие» не могло гарантировать победы.

Разница в их умениях была огромной. Слишком огромной.

Рыцари — потомственные воины, порожденные войной.

Конечно, в пассивные фазы и последние дни войн появлялось немало рыцарей, у которых из рыцарского было только имя — они не умели сражаться и не имели никакого опыта. Но всегда находились и такие, чьи боевые умения усердно воспитывали целым кланом.

И Альберик Жилетт не просто относился к ним — он был поистине шедевром, впитавшим в себя не одну сотню лет передававшегося из поколения в поколение рыцарского мастерства.

— Что, уже догнал нас? — проговорил Тору, поднося ладони к комбоклинкам.