Чайка − принцесса с гробом. Книга 4 (ЛП)

Задача белой Чайки сводилась к этому.

Останки императора Газа — драгоценные сокровища, но белую Чайку это никогда не волновало. К тому же она не пыталась с их помощью провозгласить себя законной наследницей престола Империи. Она лишь пыталась исполнить свой «дочерний» долг и похоронить отца… по крайней мере, выглядело это так.

— Подтвер… ждаю, — ответила красная Чайка с кислым видом.

Видимо, раз уж дошло до такого, то хранить молчание бессмысленно.

Она подняла голову, посмотрела Тору прямо в глаза и решительно заявила:

— Останки отца. Соберу все. И затем… — красная Чайка слегка прищурилась. — Убью всех.

— …Что? — от удивления Тору округлил глаза.

— Всех, кто убил моего отца. Всех, кто бросил его и бежал. Всех.

Когда красная Чайка говорила эти слова, ее глаза светились чистейшей, совершенно неприкрытой ненавистью и жаждой мести.

«Ничего себе взгляд!..»

Тору ощутил трепет.

Обычно ненависть рождается в помутненном рассудке.

Все люди и животные с самого рождения способны испытывать гнев, но это чувство практически никогда не перерастает в ненависть. Можно сказать, эта эмоция не присуща живым созданиям.

Конечно, порой обстоятельства складываются и переплетаются так, что она все же появляется, но ненавистный взгляд при этом обязательно выглядит мутным или искаженным.

Однако эмоции этой девушки… до ужаса чисты.

Нередко попадаются люди, полные сильной ненависти. Но никогда еще Тору не приходилось видеть человека, который словно родился для того, чтобы полниться ненавистью и обидой, который бы так искренне кого-то ненавидел.

«В этом она ее полная противоположность…» — подумал Тору, вспоминая белую Чайку.

Чайка действовала, ведомая лишь желанием похоронить своего отца. Можно сказать, она не думала ни о чем другом. В каком-то смысле она выражала другую крайность — совершенно не питала ненависти к «героям» или кому-либо еще.

Но красную Чайку переполняла жажда мести, направленная как против «героев», так и против людей из других стран и бежавших вассалов Империи… а может, и всего мира.

«В каком-то смысле она, пожалуй, права…»

Жажда мести красной Чайки казалась не только веским обоснованием действий, чего не было у белой Чайки, но и куда более здравой реакцией девушки, отца которой убили враги.

«Что-то мне немного…»

В то же время вид этой Чайки, способной, не моргнув глазом, объявить, что собирается «убить всех», вызывал в Тору необычные чувства. Та Чайка, с которой путешествовал он, выглядела куда более расслабленной и ни за что в жизни не сказала бы таких слов.

— Чайка и Чайка…

Империя Газ, некогда великая держава Севера. Чайка, наследница престола Империи.

Как нетрудно догадаться по настырности, с которой ее преследует отряд Жилетта, сам факт ее существования может повергнуть Фербист в очередную войну. На континенте хватает людей, мечтающих возродить Империю Газ и получить власть. Для всех этих людей Чайка — подарок судьбы, способный стать во главе движения.

Ее жизнь влияет на будущее континента, и неважно, что она сама об этом думает.

Естественно… что у такого человека появляются и самозванцы.

Если думать о происходящем с точки зрения реакции, достойной дочери императора Газа, то на настоящую Чайку больше походила как раз красная. Наверняка тот копейщик и неизвестный пока маг служили ей так же, как Тору и Акари служили белой Чайке.

Возможно… девушек, называвших себя «Чайками», еще больше.

И, скорее всего, все они ищут «останки». Пусть даже часть не занимается этим с фанатизмом, но все они, оказавшись рядом с останками, наверняка потребовали бы их себе, провозглашая себя законными наследницами.

До сих пор Тору размышлял лишь о том, как они будут искать и преследовать людей, владеющих останками, чтобы забрать их… но теперь, похоже, придется учитывать и то, что искать и преследовать будут и их самих.

Преследователи и преследуемые.

Настоящая и фальшивая.

— Ничего себе ситуация… — пробормотал Тору, выражая поселившееся в нем смутное беспокойство.

И тогда…

— М-м… — вдруг подала голос красная Чайка.

Голос звучал недовольным, стонущим… а если прислушаться, то даже страдальческим.

— Что такое?

— …

Красная Чайка смотрела на Тору, заливаясь краской.

Не то чтобы он что-то с ней сделал… но взгляд ее стал пронзительнее, чем раньше.

— Что?

— …т.

— Чего? Если хочешь что-то сказать — говори внятно.

— …ле… т… — проговорила Чайка, покраснев еще сильнее.

— А? Да что с тобой такое? Скажи уже внятно, — голос Тору стал раздраженным.

И тогда залившаяся краской красная Чайка закричала:

— Туалет!!!

Ну, это было ожидаемо. Съеденное и выпитое должно куда-то деться. Но ее чувства парализовало — хоть она и ощущала позывы, самостоятельно красная Чайка не могла пойти в туалет.

— А… а… а-а, — Тору озадаченно почесал щеку.

Конечно, он мог в любой момент избавить красную Чайку от паралича, но тогда она смогла бы напасть на него. Но если ничего не сделать и оставить ее на месте… получится не очень хорошо. И Тору, и красная Чайка прекрасно понимали, каким крайне неприятным результатом это закончится.

— Сними! Оковы!

— Нет. Не могу.

— Извращенец!

— Это еще почему?