Чайка - принцесса с гробом. Книга 8 (ЛП)

Две тени с удивительной прытью перебрались через стены с помощью тросов и железных когтей, юркнули во двор… и ненадолго остановились.

— Это какая-то…

— Небрежность.

Шепотом обменялись репликами Тору и Акари.

— Замок построен точно по науке… но стражников по минимуму… — пробормотал Тору.

Крепости — родная стихия диверсантов. Им поручают проникновение, облегчение последующего штурма, подстрекание к бунтам войск противника, а то и просто убийство вражеских командиров.

В большинстве своем интерьеры разных крепостей не слишком отличаются друг от друга.

Одного архитектурного стиля достаточно, чтобы судить об устройстве крепости. Затем суждения можно уточнять на основе износа и повреждений, а также рельефа окружающей местности. Поэтому, пусть Тору и Акари никогда не были в этой крепости, но уже примерно представляли, где в ней какие комнаты, и как расставлены стражники.

— Князь, конечно, человек военный, но он же не может так верить в свою непобедимость…

— Ты не думаешь, что здесь то же самое, что и в особняке графа Дельсоранта? — напомнила Акари о том, как они добывали самые первые «останки».

Правитель Дельсоранта Роберт Абарт, он же один из героев, построил себе особняк, который может исполнять роль гундо. Магия его была сильной, но неумолимой, и всевозможные слуги и стражники лишь мешали бы ему расправляться с незваными гостями. Именно поэтому крепость Роберта казалась на удивление безлюдной.

— Даже не знаю…

Тору и Акари передвигались очень осторожно.

Сегодня они пришли разведать, как устроена крепость Герансона… и по возможности отыскать комнату, похожую на сокровищницу.

Они предположили, что, если у князя Хартгена действительно есть «останки», он наверняка спрячет их в сокровищнице. Безусловно, он мог держать их в своей спальне или еще где-нибудь, но в случае не самой приятной и не самой красивой вещи мысли о сокровищнице приходят в первую очередь.

«Если верить тому, что мы слышали днем, в замке ночует множество людей. Не думаю, что тут повторится случай Роберта Абарта».

Но тогда почему замок кажется таким уязвимым?

— !..

Вдруг Акари подала рукой знак, и Тору замер.

«Ловушка, не двигайся».

Тору пригнулся и вгляделся.

С внутренней стены замка к уголку двора тянулась нить.

Такая незаметная, что ее легко упустить из виду даже днем.

«Не станет же никто ставить в замке смертоносные ловушки. Наверняка сигнализация. Но при этом она похожа на…»

Тору нахмурился. Его посетило скверное предчувствие.

«Брат…» — сообщила Акари движением губ, не издавая ни звука. — «Кто-то идет».

— …

Тору кивнул ей, а затем они скрылись в ближайшей тени.

Настоящие мастера своего дела умеют сливаться с окружающим пейзажем настолько хорошо, что противник не сможет ничего заметить, даже глядя в упор. Конечно же, Тору и Акари не настолько умелы, но если они не будут двигаться, то заметить их присутствие сможет лишь очень опытный противник.

— …

Вместо Тору и Акари во дворе показался отряд из где-то десяти человек.

Они перешептывались друг с другом и, кажется, пытались идти бесшумно. У них разная одежда и оружие… причем последнее, похоже, переделано из сельскохозяйственных инструментов.

«Это… не совсем дилетанты, но…»

У них слишком развязная походка.

Поэтому Тору сделал вывод, что перед ним не диверсанты и не ассасины.

«Брат», — Акари вдруг коснулась плеча Тору и указала в другую сторону.

— !..

Во тьме проступили еще несколько фигур.

Но они, в отличие от предыдущей группы, как один облачены в серые одежды и такого же цвета маски, оставлявшие открытыми лишь глаза. Из-за масок фигуры почти не отличались друг от друга, и даже походка у них практически одна и та же.

Скорее всего, все они проходили через одни и те же тренировки в одних и тех же условиях.

К тому же…

«Диверсанты!.. Но воспитанники клана Акюра так не ходят», — Тору содрогнулся и пришел к выводу: — «Видимо, клан Субару».

Одетые в серое диверсанты обступили другую группу.

— Эй?!

— Откуда они взялись?!

Мужчины испуганно встали спиной к спине. Их движения показались Тору неловкими — пусть они еще не успели продемонстрировать свои навыки, уже сейчас видно, что взаимовыручки у них нет.

Но…

***

Князь Стефан Хартген изменился.

Не будет преувеличением сказать, что изменился до неузнаваемости.

Хоть его и в былые времена не называли благим правителем, страной он управлял без серьезных нареканий и не вызывал недовольства своего народа. Во всяком случае, княжество не задохнулось от послевоенной бедности, не превратилось в руины от ужасов войны и сохранило все признаки государства.

Но три года назад… политика князя Хартгена резко поменялась.

Он снова начал проводить чемпионаты боевых искусств, но это полбеды. Пусть чемпионаты и не проводились два года после окончания войны, они — «традиция», доставшаяся стране от прошлых поколений Хартгенов. Народ был только рад услышать о их возобновлении.

Но уже скоро… люди начали хмурить брови.

Ради проведения чемпионатов Стефан Хартген стал выжимать из страны все соки.

Все деньги, полученные от повышения налогов, он тратил на ремонт арены и награды участникам.