Чайка - принцесса с гробом. Книга 9 (ЛП)

— Вот черт, отходи… — Тору рефлекторно вскинул руку в ее сторону и начал было отдавать указания, но тут сбоку…

— Не стоит отвлекаться, — послышался тихий голос.

Тору ошарашенно перевел взгляд обратно и к своему ужасу обнаружил, что расстояние между ним и противником не только не увеличилось, но даже сократилось — видимо, Альберик шагнул вперед в то самое мгновение, когда Тору отпрыгнул, причем превзошел диверсанта по скорости.

Тору подставился под удар.

«Черт!..»

Он рефлекторно попытался остановить опускающийся на него смертоносный клинок… но не успел принять достаточно удобной стойки для отражения атаки. Альберик хорошо вжался в землю и вложил в резкую атаку весь свой рыцарский опыт, всю свою скорость и силу.

И, конечно же…

— !..

Руки Тору отбросило в стороны.

Клинок Альберика устремился к беззащитной шее Тору.

И тогда…

— Тору!

Фредерика ухватилась за одну из его вскинутых рук.

После чего…

— !..

С силой притянула Тору к себе уцелевшей рукой.

Разумеется, она пыталась спасти диверсанта от рубящего замаха.

Но при этом, конечно же, сама…

— М… — приглушенно обронил Альберик.

Разумеется, он не собирался даже вспоминать о жалости, но все же слегка изумился, когда его клинок достиг не того противника.

Меч Альберика вошел не в Тору, а в Фредерику, оказавшуюся на его месте. Пусть лезвие и не разрубило ее пополам, клинок глубоко вошел в щель доспеха под левой грудью.

Туда, где у человека находится сердце.

— …

Фредерику тут же стошнило собственной кровью.

А Тору…

— !..

…поменялся с ней местами и оказался лицом к лицу с алебардистом.

Однако тот атаковал выпадом, то есть ударом точечным, и потерпел неудачу в тот самый миг, когда Тору и Фредерика менялись друг с другом.

Тору рефлекторно отбился от лезвия промахнувшейся алебарды.

Алебардист слегка пошатнулся, и Тору воспользовался краткой передышкой, чтобы вытащить из кармана дымовую шашку и бросить под ноги.

— !..

Под звуки грохота арену осветила вспышка.

Безусловно, смысл небольшой шашки далеко не во взрыве. Убить им кого-либо практически невозможно.

Главная же польза от нее — в клубах белого дыма, что появились сразу после взрыва.

— Ах ты… — воскликнул Альберик откуда-то с другой стороны дыма. — До чего же подлец!..

Теперь некогда спокойный голос отчетливо подрагивал от возмущения.

Либо он все-таки не смог до конца избавиться от эмоций.

Либо…

— Защититься женщиной… точнее, подставить ее под удар вместо себя…

По-видимому, Альберик решил, что Тору вдруг пожертвовал Фредерикой, чтобы спастись и сбежать. Безусловно, с его точки зрения, трудно подумать иначе, но…

— Подлец? Спасибо, что ли, — отозвался Тору, подбирая тело Фредерики, и подпрыгнул.

Какая ирония: он так и не смог стать по-настоящему подлым и жестоким, а потому не годился в диверсанты… но услышал такие слова от противника посреди важной битвы.

Впрочем…

«Видимо, кодекс чести рыцаря он все еще помнит».

Сомнение ли, пренебрежение ли…

Что-то на время ослабило натиск Альберика.

Когда Тору бросил шашку, тот решил не идти на сближение. Однако если бой на арене чем-то и отличается от настоящей битвы — так это тем, что сбежать отсюда не выйдет.

***

Клинок входил в щель серебристого доспеха.

А Чайка и Акари могли лишь смотреть.

— Фредерика… — с болью в голосе обронила Чайка.

Дым показывал ей, как меч Альберика разрывает плоть напарницы Тору.

Обычного человека такая рана однозначно бы убила.

А потом…

— Ах… какая жалость.

Чайка не знала, когда Ирина оказалась так близко.

Но сейчас та уже низко склонилась к ней и шептала:

— Из-за вас они не могут даже сдаться.

— !..

Чайка повернулась к Ирине.

И тогда с противоположной стороны...

— Тору Акюра и Фредерика Скода, верно? — подхватила Арина, стараясь говорить как можно трагичнее. — Они умрут. Из-за вас.

Они издевались.

Пытались взрастить сомнение. Искали сердечные раны, чтобы вонзить в них пальцы и разворошить. Чувство вины, сопровождающее каждого человека, с их помощью превращалось в чудовище, которое пожирало весь разум…

— …

Но хоть Чайка и понимала, их слова все равно проникали в душу, словно медленный яд.

Она никак не могла избавиться от чувства вины.

Тем временем…

— Хм… дымовая шашка? Пожалуй, для диверсанта это очевидный шаг, — заметил

Стефан, оценивавший исключительно соотношение сил.

Он, как эксперт в настоящих битвах и деле убийства противников, не испытывал никакой неприязни к дымовым шашкам.

— Но… пожалуй, его поражение неизбежно, ведь напарница при смерти. Никакая уловка не сработает против двух противников сразу.

— …

Чайка повернулась к Акари.

И тогда…

— Фредерику, похоже, уже не спасти, — тихо прошептала та.

Но…

— …

Все это время Акари упрямо смотрела на дым, будто не замечая взгляда Чайки. Та недоуменно моргнула, еще раз посмотрела на Акари…

— !..

...наконец, поняла, и тоже перевела взгляд на дым.

Козырь сильнее всего, когда противник о нем не знает.

Уловки имеют смысл, когда они незаметны.

Поэтому…

***

Дым постепенно рассеивался.

Шашки, которые носят с собой диверсанты, не такие уж большие, и упор делают в первую очередь на объем завесы. Понятно, что долго такой дым не держится.

К слову о недолговечных приемах, «Железнокровие» тоже подошло к концу.