Чайки возвращаются к берегу. Книга 2

Балодис замолчал, и тогда Лидумс тихо спросил:

— Что делается у меня?

— Анита перешла в последний класс с отличными отметками. Живет по-прежнему с теткой. Жена получает твою зарплату. Она, кажется, привыкла к тому, что ты не скоро еще вернешься.

Лидумс склонил голову.

— Пожалуйста, не думай, что это мы разрушили твое семейное счастье! — грустно заметил Будрис. — Она всегда считала, что ты подавил ее талант своей непримиримостью ко всему слащавому и сентиментальному. Сейчас она признанный художник-график, особенно в детской литературе. И если хочешь знать правду, она, скорее всего, счастлива. И главное, ей нет дела до того, счастлив ли ты!

Старый друг говорил так грустно, что Лидумс понял: это результат долгих наблюдений…

— Могу ли я ее увидеть? — глухо спросил он.

— Зачем? — спросил Балодис. — Чтобы обеспокоить и насторожить? Заставить ее бояться принуждения? Взывать к ее воспоминаниям? Имей в виду, вас развела не наша тайная война, а полное несходство характеров! Кто был ты, когда влюбился в нее? Солдат, всю жизнь смотревший в глаза смерти. А она? Избалованная девушка, мечтавшая о карьере, но такой, которую можно построить без труда, одним вдохновением. И вспомни, как жестоко страдали вы оба, когда ты старался сказать ей правду. Если я не ошибаюсь, последние пять лет совместной жизни вы никогда не говорили друг с другом об искусстве…

— Да, — тихо признался Лидумс. — Она уже не понимала меня.

— Ну вот! А теперь ты ворвешься в ее жизнь, как пришелец с другой планеты. А у нее уже выработался круг своих идей, у нее друзья, которым ты с твоими взглядами показался бы дикарем. Но я обещаю тебе: как только мы окончим нашу операцию, ты действительно поедешь в Среднюю Азию, в Арктику, к Черному морю, всюду, куда позовет тебя твой талант, и напишешь там такие полотна!..

Лидумс молчал. Он лишь взглянул на свои руки и подумал о том, что лишь раз за эти два долгих года имел возможность писать, да и то оставил картины врагам.

4

В Дзинтари машина Балодиса заехала во двор каменного особняка. Двухэтажное здание с лоджиями, балконами и полукруглым подъездом, сад перед домом, пряно пахнущий увядающими цветами и опавшими листьями, — все вызывало ощущение покоя.

Но яркий свет, пробивавшийся сквозь опущенные шторы, показывал, что спокойный этот дом полон жизни.

Лидумс и Балодис вышли, шофер достал из багажника вещи и пошел следом.

Они поднялись по широкой лестнице и повернули направо, где находились жилые комнаты, отведенные для них.

— Если можно, побыстрее, приведи себя в порядок после дороги, — сказал Балодис.

— Хорошо! — ответил Лидумс. — О черт, опять я зарос бородой! Где у тебя бритва?

Балодис достал электрическую бритву.

Через некоторое время в дверь постучали. Вошел один из оперативных работников полковника Балодиса и сообщил:

— Вас ожидают в гостиной!

Балодис и Лидумс последовали за ним.

В гостиной Лидумс увидел генерала Егерса, полковника Вавина из центрального аппарата КГБ, особенно интересовавшегося деятельностью отдела «Норд» английской разведки, двух сотрудников полковника Балодиса, организовавших когда-то группу для посланцев «Норда». В сторонке, у столика с магнитофоном, ожидал приказов адъютант генерала.

Лидумс по-военному кратко отдал рапорт генералу Егерсу о том, что специальное задание Комитета государственной безопасности по разработке деятельности отдела «Норд» английской разведки выполнено и что он возвратился на Родину в составе шпионской группы, заброшенной противником на территорию Латвии.

Егерс поблагодарил Лидумса за смелость и находчивость при выполнении задания и поздравил с благополучным возвращением на Родину. Потом он крепко расцеловал Лидумса. Стоявшие поодаль от Егерса трое других участников встречи окружили Лидумса, приветствуя и поздравляя его с успехом в этой опасной и трудной операции.

Молодая пышноволосая девушка-латышка принесла кофе и коньяк. Все расположились у невысоких полированных столиков. Генерал предложил:

— По-моему, нам лучше послушать рассказ товарища Вэтры в непринужденной дружеской обстановке. А для того чтобы ему не повторяться при следующих встречах, запишем нашу беседу на магнитофон. Присутствие стенографистов всегда несколько смущает разговаривающего. Позже товарищ Вэтра прослушает запись, и, если окажется, что он что-то забыл сказать, запишем отдельно. Наши техники дополнят сегодняшнюю беседу его дополнительными воспоминаниями, и получится полная картина отчета. Вы согласны, Викторс?

— Да, это, пожалуй, лучше всего. Если бы мне пришлось самому писать мой отчет, я попросил бы месяц на выполнение этого задания!

— Это вам еще предстоит проделать в Москве. А сейчас слушаем вас, товарищ Вэтра!

Лидумс начал свой рассказ с того, как впервые высадился с катера Клозе в Западной Германии два года назад…