Чан Кайши

При этом Сталин не желал афишировать свое участие в китайской гражданской войне, хотя и начинал, по-видимому, принимать ее как реальность. Не желал он выступать и посредником между китайской компартией и Гоминьданом, формально заявляя о «невмешательстве во внутренние дела Китая», но при этом явно поддерживая одну сторону конфликта — Мао Цзэдуна. Поэтому все попытки Чана решить с ним вопрос о переброске войск Гоминьдана в Маньчжурию окончились неудачей. Сталин не позволил Чану даже перевезти его войска по КЧЖД и не дал добро на формирование в Маньчжурии гоминьдановских военных частей из местного населения.

Чан Кайши находился в полной растерянности. А тут еще импульсивный посол СШАХэрли внезапно подал в отставку. Это было неожиданно не только для Чана, но и для Трумэна. В конце сентября Хэрли вернулся в Вашингтон для консультаций, а 27 ноября, менее чем через два часа после того, как заверил Трумэна, что «в Китае все находится под контролем», сделал заявление для прессы, обвинив госдеповских «карьеристов» в проведении в этой стране «прокоммунистической» политики и передав репортерам подготовленное еще за день до того обращение к Трумэну о сложении с себя полномочий посла. Под «карьеристами» Хэрли имел в виду бывшего второго секретаря посольства США в Китае Сервиса, которого он уволил еще в апреле 1945 года. Вернувшись в США, тот предоставил редактору журнала «Амэрэйша» Джаффе секретные госдеповские документы, где выражалась симпатия к коммунистам. Джаффе их опубликовал, после чего Сервиса и еще четверых человек арестовало Федеральное бюро расследований (ФБР) США. Вскоре их, правда, под разными предлогами освободили, а Сервиса даже отправили на работу в Японию. Так что демарш Хэрли казался несколько запоздалым. «Посмотрите, что сукин сын <Хэрли> сделал со мной!» — воскликнул Трумэн, обращаясь к членам своего кабинета, собравшимся в тот день на еженедельное застолье. Он был в ярости и растерянности, не зная, кем заменить Хэрли.

Выход нашел министр сельского хозяйства Клинтон Андерсон, предложивший кандидатуру генерала Маршалла, бывшего начальника Генштаба, героя Второй мировой, которого Черчилль как-то назвал «архитектором победы». Тот, правда, уже шесть дней, как был в отставке, но Трумэн тут же ему позвонил, попросив отправиться в Китай. «Слушаюсь, мой президент», — лаконично ответил Маршалл и повесил трубку.

Чан поначалу был расстроен. Вместо Хэрли ему хотелось видеть послом Ведемейера, которого он очень ценил. Но Трумэн и не посылал Маршалла в Китай послом, хотя и возвел его в этот ранг. Место посла оставалось вакантным; Маршалл же исполнял роль специального представителя президента, перед которым Трумэн поставил задачу «убедить китайское правительство созвать национальную конференцию из представителей главных политических групп для того, чтобы осуществить объединение Китая и одновременно способствовать прекращению столкновений, особенно в Северном Китае». Президент США разрешил Маршаллу даже пригрозить Чану — если Китай не будет объединен, то американцы не «смогут всерьез рассматривать» эту страну как «надлежащее место для американских вложений».

Маршаллу было около 65 лет. Высокий, под метр восемьдесят, худой, чуть сутуловатый, с пепельными коротко постриженными волосами и пронзительно голубыми глазами, он умел влиять на окружающих. Черчилль называл его «самым благородным римлянином», а будущий госсекретарь Дин Ачесон считал, что «от него исходила мощная, направленная на вас сила. Его фигура излучала энергию, которую усиливал звук его голоса, низкого и резкого стаккато. Он вызывал уважение. От него веяло властью и спокойствием».

Маршалл когда-то неплохо знал Китай, служил в Тяньцзине вместе со Стилуэллом в 1924–1927 годах и даже немного владел китайским языком. Но о Чан Кайши как о человеке и о его окружении имел представление лишь по донесениям своего друга Стилуэлла. Много лет спустя Маршалл будет отрицать, что именно отношение Стилуэлла к Чану «окрасило» его представление о националистическом Китае, и даже заявит, что был и остается «поклонником Чан Кайши». На самом же деле он относился к Чану очень критически еще до прибытия в Китай 21 декабря 1945 года, а потом неоднократно высказывал ему не менее резкие замечания, чем те, что делал Стилуэлл. Перед отъездом из Штатов Маршалл встретился со знакомым нам Дональдом, который посвятил его в семейные тайны Чана. В частности, рассказал о том, какое большое влияние оказывает на Чан Кайши его свояченица Нэнси-Айлин, коррумпированная старшая сестра Мэйлин, являвшаяся супругой Кун Сянси. И хотя Дональд защищал Чана, уверяя, что сам он отнюдь не коррупционер, просто не в силах противостоять свояченице, критическое отношение Маршалла к режиму Чана не могло не упрочиться.