Чан Кайши

Трудно сказать, получил бы Чан большинство голосов, если бы выборы на Тайване были демократическими. С одной стороны, многие коренные тайваньцы не могли простить ему бойни 1947 года. Кроме того, местным уроженцам не нравилось, что во всех властных структурах доминировали прибывшие с материка гоминьдановцы. В самой партии большинство тоже составляли «люди с горы Тан» — 70 процентов. Но, с другой стороны, жители острова не могли не признать, что за последние 15 лет (со времени переезда гоминьдановского правительства на Тайвань) их жизнь значительно улучшилась. В 1951–1965 годах тайваньская экономика по темпам роста уступала в Азии только японской. Среднегодовой рост ВНП составлял 7,6 процента, а в пересчете на душу населения — 4,2 процента. И даже в 1956 году, когда мощный тайфун нанес народному хозяйству огромный ущерб, ВНП вырос на четыре процента. За 1951–1963 годы производство сельскохозяйственной продукции увеличилось на 82 процента, а промышленное производство — на целых 324 процента. В результате в общем объеме ВНП доля промышленной продукции возросла с 28 до 49 процентов. В середине 1960-х годов тайваньские власти стали создавать особые экономические районы (ОЭР) — примерно такие же в будущем, через 13 лет, начнет организовывать Дэн Сяопин, явно копировавший опыт Чан Кайши. Это были специальные экспортные зоны, в которых создавался идеальный инвестиционный климат, а произведенный товар освобождался от налогов и таможенных сборов. Иностранные или смешанные предприятия, создаваемые в этих районах, должны были выпускать продукцию на экспорт. Существовал также стабилизированный валютный рынок — один американский доллар стал обмениваться на 40 тайваньских.

Разумеется, такие успехи были бы невозможны без колоссальной финансовой, экономической и военной помощи США, которая в 1951–1965 годах составила огромную сумму — 1443,3 миллиона американских долларов. Более того, вряд ли Тайвань достиг бы такого прогресса, если бы американцы не взяли на себя и обеспечение его безопасности.

Но, конечно, решающую роль сыграла политика самого Чан Кайши. Ведь именно при нем крестьяне получили землю, а городские жители — возможность брать дешевые кредиты и свободно вести бизнес, не опасаясь ни полицейского произвола, ни чиновничьей коррупции, ни жестокой конкуренции с государственными и частными монополиями.

Большие успехи были достигнуты и в социальной сфере, в первую очередь в медицине и образовании. К 1963 году тайваньские медики полностью покончили с эпидемией малярии и смогли сократить уровень смертности от туберкулеза на 75 процентов. В результате развития системы всеобщего образования увеличился процент грамотных — с 57 до 76. На четыре процента возросла численность городского населения — с 31 процента в 1955 году до 35 процентов в 1963-м. Тиражи газет возросли с 350 до 750 тысяч, а у 490 человек из тысячи тайваньцев появились радиоприемники (в 1951 году только 31 человек из тысячи имел радио). Возросло и число тайваньцев, имевших личные телефоны, — с 29 человек из каждых десяти тысяч до 121.

Улучшение условий жизни привело к росту рождаемости — до 3,3 процента в год, а также к увеличению продолжительности жизни мужчин — с 51,7 до 65,2 года и женщин — с 54,7 до 67,6 года. В 1965 году население острова составляло уже 12,6 миллиона человек.

Ну и, конечно, жители Тайваня прекрасно знали, насколько их уровень жизни выше уровня их братьев и сестер в коммунистическом Китае. Они каждый день слышали о том, как их соотечественники умирают от голода после «большого скачка». А тут еще известия о начавшейся в апреле 1966 года некой «великой пролетарской культурной революции»! Взволнованные тайваньцы с ужасом читали сообщения о том, как в КНР наэлектризованные Мао Цзэдуном толпы молодежи громили университеты и другие образовательные и культурные центры, памятники тысячелетней цивилизации и религиозные святыни, оскверняли могилы Конфуция и других исторических деятелей, низвергали авторитеты и требовали мировой революции. Контраст с тихим Тайванем был налицо. К тому же объятый пламенем «культурной революции» маоистский Китай, и без того представлявший опасность для их страны, становился совершенно непредсказуемым. Все это заставляло народ Тайваня сплачиваться вокруг Гоминьдана и его вождя.