Чарующая бесполезность

И вечер покатился сначала со скрипом, а после хорошей еды и выпивки дело дошло и до танцпола. Когда официант принёс очередной графинчик с коньяком и в языке появилась характерная эластичность Марина спросила:

— Я не поняла, Николай, зачем вы, то есть ты пригласил меня, ведь не просто для танцев?

— Ты мне нравишься. — просто ответил Юдинцев, вытирая пот со лба. — Как только увидел в первый раз. Долго не решался, ждал развития вашего романа с шефом.

— Что же изменилось сейчас? — Мрина искренне удивилась. Уж чего-чего, а такого поворота она не ожидала.

— Я вижу, что ваши отношения зашли в тупик. Гульбанкин не женится на тебе. Если бы захотел, то сделал бы это давно, как только закончил курс химиотерапии. Я же видел как ты поддерживала его, и как он нуждался в тебе в тот момент. А он решил просто раздать всем сёстрам по серьгам— написал завещание, что бы в случае его кончины все были счастливы. Он решил сыграть в благородство!

— Нет, подожди, как ты можешь оценивать наши отношения? Ты же ничего не знаешь! И о каком завещании ты говоришь?

— О, Марина, не делай вид, что это для тебя новость! Когда болезнь миновала, Эдуард в сентиментальном порыве готов был облагородить всех близких, включая домработницу и не скрывал это, во всяком случае от тех, кому предназначались жирные куски. — Николай разлил коньяк и они не чокаясь выпили. — Эдик, конечно, не сообщал напрямую— кому, сколько, но, считаю, никого бы не обидел.

— Почему ты думаешь, что убить хотели именно Гульбанкина? Вино мог выпить кто угодно!

— Вот и нет! Тот, кто это запланировал, очень близок к нам, знает привычки каждого. Ты сама всё прекрасно видела, бедная Светочка совсем не собиралась пить красное. Ещё до приезда полиции, я попробовал белое вино и понял, что пить его невозможно, голимый уксус. Похоже, что домработница когда делала покупки к столу сэкономила и приобрела некачественный товар.

— А ты говорил об этом в полиции? Ты понимаешь, что все присутствующие на ужине оказываются под подозрением. Каждый из нас, чтобы получить свою часть наследства мог желать ему смерти!

— Меня об этом не спрашивали, а сам я никогда бы не завёл этот разговор. — мужчина взял Марину за руку. — Ты понимаешь, что это лишь мои подозрения, которыми я хочу поделиться с близким человеком.

— Я уже стала близкой для тебя? — она попыталась освободить руку из его горячих ладоней, но безуспешно. — И как давно?

— Давно. Только ты об этом не догадывалась, ты даже не смотрела в мою сторону.

— Но почему сейчас?

— Потому что промедление смерти подобно. Я не хочу чтобы в твоей жизни появился какой-нибудь молодой, и прыткий пока я терзаюсь сомнениями.

— Постой, — Марина тряхнула шевелюрой, — это не совсем правильно. Гульбанкин в больнице…да и вообще.

— Что вообще? Как из старой песни: «Некрасиво отбивать девчонок у друзей своих.» Я Гульбанкину в крепкой дружбе не клялся, мы просто коллеги. Случилось так, что я полюбил женщину, которая ему не нужна, и которую он держит рядом по эгоистической привычке. У меня нет времени и желания ждать когда моя замечательная, будущая жизнь проплывёт в пустых фантазиях.

От таких откровений Марина просто ошалела, она всё-таки высвободила руку и, не зная куда её девать, скомкала салфетку.

— А ты значит рыцарь на белом коне, готов сделать мне предложение?

— Совершенно верно. Надеюсь уже скоро показать мою квартиру, а потом пригласить на ужин не только тебя, но и твою маму.

Марина растерялась вовсе.

— Удивительные дела твои, Господи! А что я скажу Эдуарду? Что ты скажешь?

— Марина, не усложняй. Пока он на больничной койке ничего говорить не надо. Всё устаканится со временем.

— Но я не люблю тебя!

— Конечно не любишь! У тебя просто не было времени для этого. Ты не видела меня, не замечала, не рассматривала как объект для брака. С этого дня всё будет по-другому.

— По-другому это как?

— Будет день, будет пища. Завтра с утра начинается наша новая жизнь!

Глава 6

Рафик так не хотел отрываться от тёплого плеча Наташи, но ещё с вечера он приказал себе встать рано, чтобы выбраться из города до наступления бурного движения. До посёлка Свияга при крейсерской скорости можно добраться часа за два, но если попасть в волну интенсивного движения и останавливаться возле каждого светофора, впору пилить до самого обеда. Самое главное проскочить центр, а там по трассе дело плёвое. Осторожно, чтобы не разбудить жену, он выскользнул из-под одеяла и, не обувая тапочек, потрусил в ванную. После он сел у окна на кухне с кружкой горячего кофе и закурил самую вкусную, первую сигарету.

— Ты уходишь всё раньше и возвращаешься всё позже.

Рафик повернулся— в дверях остановилась заспанная и лохматая Наташа. Она подошла к мужу и села к нему на коленки и носом уткнулась в шею.

— Ты же знаешь, мы с Шапошниковым вдвоём совсем зашиваемся. Через неделю выйдет из отпуска Петрищев, буду приходить вовремя.

— Может я сделаю завтрак, очень быстро.

Женщина легко подскочила, но Рафик удержал её за руку.

— Не надо, уже нет времени. Я перекушу по где-нибудь дороге.

— А ты далёко?