Час до конца сентября (СИ)

— Так, — оторвавшись от лучшего занятия на планете, со вздохом влюбленный вспомнил про земные дела. — Сейчас довезу тебя и покупки, и маме взял у Рената мяса, Тени целый мешок обрези. К тебе заходить не стану. Боюсь, сорвусь.

— У-у-у, как у тебя крышу разметало.

— Давно. Как к тебе в машину сел.

— Ну, тогда поезжай один, там с террасы открыто. Я пока к Марии Альбертовне зайду.

Оставшись без любимой подружки, Фирюза, казалось, побледнела, поскучнела, но, свято место пусто не бывает, и вот уже Змей Горыныч поселка, обновленным составом следил за нравственностью и порядком:

— Ты смотри, городская уже вокруг главврача хвостом метет!

— Так она ж за Костика замуж пошла, — удивилась Мадина, разглядывая откровенно целующуюся парочку.

— Какого Костика? Это Николая Степаныча сынка? — изредка присаживающаяся на лавочку мать Коляна все чаще выходила отдохнуть от домашних дел и посплетничать. С тех пор, как нелепо погиб дружок сына, Колька все реже и реже выпивал, стал помогать старикам в огороде, обещал устроиться на работу.

— Его, его, ты ж смотри, как присосалась!

— Это когда они женились?

— Так Костик в тот день, когда Санька сгорел, приезжал за ней, я слышала, как он сам говорил, что замуж позвал эту вертихвостку, — Фирюза понизила голос, вдруг главврач услышит.

— Так не женились еще, времени-то мало прошло. Или сейчас сразу женят?

— А Решадка наш тоже хорош, другу рога наставляет, и не стесняется! — охнула Мадина, но осеклась, увидев, что рыжая оторвалась от своего кавалера и направилась к ним.

— Здра-а-авствуй, Ирочка, деточка, ты все хорошеешь!

— Добрый день, а Мария Альбертовна у себя, не видели?

— У себя, у себя, проходи, красавица! — спрятав жала, закивали кумушки.

Но, как только за девушкой закрылась дверь, выпустили яд:

— Пошла жопой вилять, ни стыда, ни совести!

Часам к шести вечера Ира повалялась в горячей ванне, дважды переоделась, выбирая наряд, переставила тарелки, протерла вилки. В семь села на ступени террасы с бокалом вина, но нервно вертела его за ножку, так и не выпив. Наконец, от калитки послышались торопливые шаги, раньше хозяина из кустов выпрыгнула Тень, привычно ткнулась мордой в приветствии и улеглась на теплые доски рядом с котом.

— Ужинать будем?

— Потом, все потом. — Решад подал девушке руку, рывком поднял, припал к губам. — Чуть не сдох без тебя… Как мальчишка.

— Остынет же! — а сама уже обвила лозой рук его шею, пальцами поглаживая затылок, прижалась крепко.

Как же странно уменьшается расстояние до постели, когда вдвоем, обнимаясь и целуясь на ходу, моментально сброшена одежда, которую так тщательно выбирали оба, и свет ночника причудливо оттеняет древний танец тел под музыку нежных бессвязных признаний и стонов восторга, поделенных на двоих.

И впервые не хочется покидать постель сразу после страстей, выпускать из объятий свою женщину. Только лениво лежать, обнимать, гладить ее, трогать, где лягут ладони, счастливо улыбаться, с удовольствием отвечая на ее спонтанные вопросы.

— Решад, а когда у тебя день рождения?

— Двадцатого ноября.

— Хорошо…

— Я давно не отмечаю.

— В этом году будем праздновать.

— Что, с подарками и свечками на торте?

— И шариками под потолок! Тебе утром во сколько на работу?

— До понедельника я весь твой, взял отгул, жаным. Накопилось, и еще много осталось, пусть Назар поработает, ему полезно. Чуть позже, может, на следующей неделе, на дня три уедем к Бабаю. И свидание, все в силе.

— А эти выходные что делать будем?

— Есть, спать, заниматься любовью. Завтра у Лехи с Натой посидим. А так из твоей постели вылезать не собирался.

— Будем изображать пассатижи, как говорит наша Богиня.

— Это как?

— Перекусим, и снова валяемся.

— Понял. Именно.

— Счастье…

— Я тебя сейчас спрошу, только давай серьезно, Ириш?

— Спрашивай.

— Мы не использовали презервативы, вчера я не был готов к… такой бурной ночи, а сегодня взял с собой, но забыл, как тебя увидел, моя вина. Если мы дальше будем их игнорировать, то появится ребенок. Без «да» или «нет». Забеременеешь — рожаем.

— Ты тоже? — невинно поинтересовалась она.

— Ирка, отшлепаю! — рассмеялся мужчина, лег на бок, к ней лицом, продолжил свою мысль. — Знаешь, я вчера сам удивился, насколько спокойно подумал об этом, видимо, прости, но недавняя история сказалась. Самое смешное, когда Баха рассказывал нам о твоих детских проделках, парни ржали, а я с ужасом представлял, как краснеют родители «чуда», тогда и определился, что меньше всего хочу в своей жизни быть отцом, не допускал ни малейшей возможности. Будто ты меня для себя придержала. Сейчас согласен на появление своего ребенка именно с тобой. Только с тобой, Ир. Рыжий бесенок Ириска… Вселенная иногда любит смеяться над нашими планами, да?

— Дети? Ну, нет, я еще так молода, какие дети? Это уже серьезные обязательства, не хочу.

— Ты сейчас, надеюсь, шутишь.

— Нет, Решад. Семья, дети — не наш с тобой вариант. Пока нам хорошо вдвоем, давай не будем забегать вперед.

Именно эти слова он говорил не раз в своей жизни другим женщинам, погашая огонек в глазах, и не задумывался, как эти женщины потом, после него, возвращали тот нежный свет…