Час до конца сентября (СИ)

— Ты опять изображаешь Золушку? — подруга Женька, игнорируя лифт, для красоты фигуры после родов всегда и везде поднималась только по лестнице. — Привет, дорогая. Что ты нянчишься с соседями, не понимают слов — позови Бахтияра, мигом его парни приведут твою Галину Ивановну с ее домочадцами к общему знаменателю.

Таких, как Женя, в Средневековье немало погибло на кострах: блестящие волосы по изящной спине, заботливо окрашенные профессионалами до антрацитового блеска, губы — сок вишни, высокие скулы, аккуратной лепки нос, с чуть угадывающейся горбинкой.

В школе и в институте Женьку называли «электровеник», сослуживцы же дали меткое определение — «ведьма на помеле», но за глаза и шепотом. В этом была доля правды, Женя не ходила спокойным шагом, — врывалась, как ураган, сметая всех на пути.

Черное кружево блузки, обтягивающее сочную грудь, выглядывало из распахнутого пальто, тяжелая юбка в пол, на широком кожаном ремне, разрез сбоку до крутой линии бедра будило мужскую фантазию, являя жадным взглядам кружево чулок и тисненую кожу сапожек. Крупные камни двух перстней на тонких пальцах, длинные, ухоженные ногти. На другой такой наряд смотрелся бы вульгарно, но только не на Женьке.

— Привет, Жень, ну их, еще Бахтиярчика на такую мелочь дергать. Идем скорей, дело есть!

Подруги расцеловались, поднялись в квартиру. Горя новой идеей, Ира вымыла руки, открыла ноутбук:

— Смотри, какая прелесть!

— Дай сначала что-нибудь пожевать, специально в обед к тебе заехала, на ланч не пошла.

Пока Ира накрывала на стол, подруга внимательно изучила предложение продажи, скинула ссылку себе.

— Выставлено хозяевами, лишних посредников не будет. Ир, хороший вариант, плюй на расстояние, полтора часа на машине — по городу иногда больше наездишь, вон, я вчера на Ямашева[1] в такую пробку влетела — и ногти подпилила, и термос кофе вылакала, все ролики на ютюбе пересмотрела, с соседями по пробке познакомилась. Кстати, попался приличный мужик, стоматолог, разведен. Завтра иду на свидание.

— Хорошо иметь подругу-риелтора! — рассмеялась Ира. — Обедай, я пока одеваюсь, доедем до папы, мне поддержка твоя нужна, просить такую сумму, а когда ты рядом, отец лоялен к моим просьбам. Потом к нотариусу.

— К дядьСаше? На работу? Предупредила бы, я б по полному фаршу нарядилась, — сердце забилось быстрей от мысли, что увидит отца подруги.

— Зачем? Ты выглядишь шикарно!

— Ира! Ты замуж собираешься, это я в свободном полете, а у дяди Саши в офисе непуганое стадо яйценосителей! Ты Пингвинчика там же выловила, не забывай.

Ира поморщилась от прозвища, что прилепила подруга ее жениху, но не стала возражать.

— Дядя Саша еще не собрался жениться на своей очередной, как ее, Алине?

— Вроде, нет. Даже на свадьбу он один собирается, без этой куклы говорящей. Да, отцу скажу, что деньги нужны на свадьбу.

— Подруга, да ты врать не умеешь, лучше правду, потом не скроешь такую информацию.

— Нет, вдруг откажет. А я очень хочу этот дом купить, много смотрела разных участков, но тянет к этому, даже снился сегодня.

— Ну, если тянет. Не понимаю я твою тягу к деревенской жизни, Ир. Цветочки-листочки, это, конечно, здорово, но сама подумай, придется контактировать с местными, а это другой менталитет, другие понятия, уклад жизни.

— Ты сейчас говоришь, как Виталик.

— Вот еще одна проблема. Вы же в разные стороны смотрите, не поедет он за тобой в деревню, как жена декабриста. Он сам недавно оттуда выгреб, из своего Юдино[2], а ты его глубже затолкать хочешь.

— Васильево[3], - автоматически поправила подругу Ирина.

— Один овощ.

— Все устроится, Жень, я чувствую. А люди везде одинаковые, смотря как к ним относиться, так и они к тебе будут.

— Оптимистка. Много твоя соседка хорошо к тебе относится? — допивая чай, Женька еще залезла ложечкой в креманку с вареньем.

— Жень, вот тебе пример другого менталитета, кстати. И здесь, в городе, под боком. Я попробую в том поселке пожить, может, в августе, посмотрю, разведаю обстановку.

— Потом не говори, что я не предупреждала. Я бы не беспокоилась за тебя года три назад, но с Пингвинчиком ты стала другой. Вся его родня на тебе ездит, а ты только улыбаешься. Где моя Ирка, а?

— Тут я, — буркнула девушка, зная, что сейчас будет говорить подруга. Не в первый раз начинался этот мучительный разговор.

— Нет, Ириш, сколько раз я тебе говорила, что ты с ним себя потеряла. Один вопрос: на ролледроме когда была в последний раз?

— Год… Полтора года назад. Да, в сентябре шестнадцатого, Виталик в командировке в Питере был.

— То-то и оно. Любимое твое увлечение было, на минуточку. За роликами в Финку к деду летала. У тебя глаза потухли, подруга…

— Жень, ты выдумываешь. Это нормально, когда чем-то приходится жертвовать в семейной жизни.

— Только почему-то жертвы с твоей стороны. И нужны ли они, жертвы?

— Ай, съезжу на днях, покатаюсь, уговорила. За дом возьмешься? — закончила Ира неприятный разговор, понимая, что права подруга.

— Мои проценты по минимуму, за оформление, сейчас съездим, выпишешь доверенность.

— Тогда, вперед? — Ира намотала на шею теплый шарф, надела зимнюю куртку.

— По ступам!