Час до конца сентября (СИ)

— Понял, Шлиман же Трою раскопал. Смешно. Заведи еще одного, Картером назови, — оба опять засмеялись. — Породистый?

— Из осенников, садово-подзаборных. Самая шикарная порода, когда дачники наиграются летом с котятами-щенками, и, уезжая на зиму, выкидывают их, кто куда…

Решад замолчал, наслаждаясь идиллией вечера. Он и не помнил, когда было так хорошо, чтоб все сошлось в одной точке — запах свежескошенной травы, пение сверчков, мурлыканье кота, обрамленное шорохом листвы, негромкий джаз из колонок по углам террасы, вкусный ужин лег приятной тяжестью в желудок. Даже его личный пунктик — раздражение от чайных пакетиков вместо листового чая, и разной посуды на столе, был не потревожен.

И юная женщина рядом, разделившая с ним этот вечер. Женщина, которая занимает его мысли в последнее время.

Некстати вспомнился взгляд Марселя, полный любви и нежности, которым друг смотрел на свою жену, что бы она ни делала. Решад усмехнулся. Его душе таких ощущений не отсыпано.

Да, существует один шанс на миллион, что есть где-то та, что станет смыслом жизни, та, в чьей власти приручить его, та, с которой он захочет в старости качаться на соседних креслах на веранде общего дома, увитого зелеными побегами. И кофе по утрам, и свежайшие булочки на завтрак из духовки, и телефоны отложены в сторону, и не интересует больше, что творится вокруг.

Но это будет спокойная, не повышающая голос женщина, уступающая ему во всем, жизнь с ней будет без ссор и скандалов, без потрясений. Решад иногда жалел, что сестра Лешки вышла замуж, пока он отсутствовал по службе. Светик — идеальная жена любому, с такой …удобно, надежно, не искрит.

А с соседкой он рано или поздно развлечется, может и не один раз. И что-то было знакомое в абрисе капризных губ, будто он уже видел и глаза ее, слишком светлые, странные. Скорее всего, в толпе где выхватил взглядом, живя в Казани. Хотя, вряд ли эта девица пешком ходила, и там, где он. Ее круг никогда не пересекается с его кругом, простым и понятным, даже здесь, в поселке, она не станет частью его.

В его окружении девушки не водят играючи тяжелый Хаммер, не слушают вечерами Эллу Фицджеральд, не порхают по дому в шелковых коротких халатиках и узких туфельках на каблуках с пушистыми помпонами, не балуют домашних изысканными десертами в будни, не имеют в детстве личной охраны. Чужой мир. Большая проблема.

Может, поэтому и тянет к ней, как к экзотике, да и к отлично сложенному телу, чего скрывать. Просто нужно применить другую тактику, раз старые, проверенные методы на нее не действуют, вот только какую, Решад пока не знал.

— Чуть не уснул. Ну что, Ириш, мир?

— Мир, сосед.

— Скажи номер, ватсап же есть?

— Есть. А зачем?

— Пригодится. Да, и я тебя в наш чат добавлю, Леха просил, там всех уже знаешь. Пойду я, завтра рано вставать. Спасибо за ужин. Теперь буду мечтать о драниках, — мужчина с сожалением поднялся с кресла, записал номер, сделал дозвон. — Запиши мой. Тень, домой!

И исчез в сумерках так же, как и появился, неслышно.

Даже странно, ни слова о своих намерениях, разговаривал спокойно, не верилось, что он может нормальным быть. Надо же, и ум использует по назначению, кто Трою раскопал, а кто — пирамиды, легко вспомнил. И вдруг, всего на мгновение, Ире стало жаль, что сосед остыл к ней.

А он лежал поперек своего дивана, закинув руки за голову, и улыбался, вспоминая вечер. Неужели она не осознает, как действует на мужчин? Ведь секс в чистом виде, неосознанно дразнящие жесты, эта линия шеи под кудрями, длиннющие ноги, грудь, наверняка точно по его ладоням… Панна котта рыжая…

И съезжает крыша от ее смеха, ее тонкого запаха. Весь вечер он не мог вспомнить этот запах, такой знакомый, но сейчас понял — так пахнут спелые ягоды ежевики, нагретые слепящим солнцем, брызгающие сладким соком от малейшего нажатия.

В детстве, прячась от пьяных злобных выходок отца, когда дед был в отъездах, убегал на дальнюю улицу, к старой тете Кате на участок. Там, в колючих зарослях ежевики, каждое лето делал себе тайное убежище, таская туда книги из школьной библиотеки и кабинета деда. Сколько раз попадало ему за испачканные сладким соком этих ягод страницы!

А голос у нее… Зов русалки в полнолуние, мелодичный, завораживающий, манит в самую чащу, в непролазную топь, обещая неземное блаженство усталому путнику. И если поддашься колдовским чарам, не внемля разуму, поверишь, откликнешься на призывный взмах изящной ладошки, бросишься сквозь туман, не замечая предупреждений испуганных веток, хлещущих по ободранным в кровь рукам, ждет тебя, глупец, от обещаний коварной ундины верная гибель, в обмен на несколько мгновений крылатого счастья.

И ледяной омут покажется пуховой периной, и туман выстелит шелк простыней, а ветер скроет легкой рябью ряски по воде твой последний крик и хрустальный девичий торжествующий смех.

Согласен?

ИДИ КО МНЕ…

С трудом стряхнув наведенный неуемной фантазией морок, Решад сдался яростным призывам своего организма, осторожно, чтобы не разбудить мать, ушел в душ.

— Май-

(25 мая, пятница +13)