Час игривых бесов

Глаза опять повлажнели. Было жаль себя, изнемогающую от любви, которая так и оставалась безнадежной и обреченной на ужасную кратковременность; было жаль любимого мальчишку, красивая голова которого сейчас покрыта слоем бинтов и ужасно болит... было до невыносимости жаль часов «Ориент», которые Алена ему подарила и которые даже удостоились описания в ее романе «Бедный, бедный Достоевский». Да шут с ним, с романом, главное – часы эти просто великолепно смотрелись на загорелой руке Игоря! Браслет был ему чуточку великоват, он немного съезжал с запястья к ладони, Игорь нетерпеливо встряхивал рукой, поправляя его, и от этого жеста что-то делалось с глупеньким Алениным сердцем... так же, как делалось с оным сердцем что-то невероятное, когда длинные волосы Игоря во время танца падали ему на лоб и из-под темных, чуть вьющихся прядей сверкали его воистину колдовские – снова Машка права! – глаза...

Ах, но ведь и некий Азазелло тоже был прав, когда ехидно констатировал: «Разговаривать с влюбленными женщинами – слуга покорный!» Поэтому довольно, довольно купаться в воспоминаниях, надо собираться на шейп.

А впрочем, куда спешить, до шейпа еще час.

Час... часы... рука Игоря без часов...

И вдруг Алену словно бы какой-то волной накрыло. Нет, точнее сказать, ее словно бы подхватила какая-то волна – и понесла, понесла... Она вытащила из конвертика с заначкой какие-то деньги, даже не считая, сунула в карман, торопливо накинула шубку, кое-как обмоталась шарфом. Сапоги, перчатки не забыть, сумку с формой... И, конечно, не забыть сдать квартиру на охрану. И скорей, скорей!

Нужную маршрутку она углядела еще на полпути к остановке, выскочила на дорогу, замахала отчаянно. Добродушный попался «казбек» (отчего-то почти все водители маршруток в Нижнем были уроженцами маленьких, но гордых горных республик): притормозил, распахнул дверцу.

– Большое спасибо, – выдохнула Алена, запрыгнув внутрь. – Огромное-преогромное!

Упала на сиденье, уставилась в окно. Скорей, скорей!..

Ей повезло. Время пробок еще не настало, и через десять минут она очутилась на Рождественской улице. Стараясь не смотреть на вход в «Барбарис», рядом с которым стоял джип с надписью на боку «Охранное агентство «Мачо» (да, Жанна что-то такое говорила, мол, теперь ресторан охраняют крутые профессионалы), Алена влетела в дверь напротив.

Часовой магазин. Витрина. Вот он, «Ориент», – точно такой же, как тот, что гад-грабитель снял с Игоря! Ну, это судьба!

– Мне вот эти часы, пожалуйста. Вот эти, да, да.

– Хотите посмотреть?

– Нет, не надо, я их беру. Я за ними и приехала.

– Тогда в кассу, пожалуйста. Только извините, у нас футляра нет для этих часов.

В прошлый раз, вспомнила Алена, она дарила Игорю «Ориент» в роскошном фирменном футляре. Наверняка этот футляр у него еще сохранился. Зачем ему два?

– Да и бог с ним, с футляром. Просто в прозрачную коробочку положите, да, вот в такую, спасибо большое.

– Вам спасибо!

– Ой, извините, а еще такие часы у вас есть?

– Нету, эти были последние. А вам что, еще одни нужны?!

– Нет, нет, спасибо, спасибо, до свиданья!

Вылетела за дверь – и уже без особенной боли, даже с неким подобием победительной усмешки взглянула на стеклянную запыленную изнутри дверь «Барбариса». Ага, вот так! На страх врагам! Недолго рука Игоря будет оставаться без часов. Алена должна была это сделать, должна была восстановить некое равновесие мира и пространства, нарушенное тем мерзавцем в черной куртке! Ей жизненно необходимо было что-то противопоставить отморозку, одновременно доказав Игорю, что есть вечные ценности, в числе которых часы «Ориент» – и безумная любовь Алены Дмитриевой. Теперь нужно сговориться с Жанной и через нее передать часы. Но сначала... но сначала!..

Не обращая внимания на серо-коричневые от грязи сугробы, она кинулась догонять трамвай, который как раз пристраивался к остановке.

– Следующая – Большая Покровская!

Отлично, нам туда и нужно.

Вот и главная улица. Направо – Дом культуры, где шейпинг-студия, налево в подворотне – крошечная мастерская по ремонту часов. Там же работает гравер.

– Здравствуйте. Можно у вас гравировку сделать?

– Да пожалуйста. На чем?

– На часах.

– Большую?

– Одно слово. Нет, одно слово и одну букву. И две точки.

– Вот бумага, вот ручка, напишите ваше слово и вашу букву, только разборчиво.

Алена, тихонько улыбаясь, вывела на бумажке самым разборчивым почерком, на который была способна:

«Навсегда. А.»

– Вот, пожалуйста.

Гравер прочел, смерил ее взглядом:

– Отлично. Где будем писать?

Алена расстегнула браслет «Ориента»:

– Вот здесь, с внутренней стороны. Так, не слишком витиевато, без завитушек, хорошо?

– Как скажете. Девяносто рублей с вас.

– Пожалуйста. А долго ли?..

– Минут десять подождете?

– Так быстро? Вот здорово!