Час волка

— Боюсь, что они не найдут его. Здесь очень сильное течение. Если он утонул неподалеку отсюда, то к этому времени его могло унести течением на несколько миль. Или он мог зацепиться за подводную корягу, или его стиснуло между камнями, или… — он заметил, что Чесна очень бледна. — Извините, дорогая. Я не хотел описывать это так наглядно.

Она кивнула. Мышонок слышал, как позади него дышал огромный человек, будто раздувались кузнечные мехи, и под мышками у него стекали струйки пота. Чесна сказала:

— Этим утром я еще не видела Гарри. Думаю, что ему все это было бы интересно.

— Я несколько минут назад звонил ему в номер, — сказал Блок. — Я сказал ему, что с бароном, должно быть, что-нибудь случилось. — Блок прищурился от мерцания мягко журчавшей воды. — Гарри несколько плоховато себя чувствует. Заболело горло, говорит. Полагаю, он планирует поспать сегодня подольше… И он просил меня передать свои соболезнования.

— Полагаю, нам не стоит пока беспокоиться, что барон может быть мертв, не правда ли? — холодно спросила Чесна.

— Да, не стоит, — согласился Блок. — Но есть двое свидетелей, которые говорят, что видели, как он споткнулся на берегу реки и…

— Да, да, мне все это известно! Но они не видели, чтобы он падал в реку, не так ли?

— Одному из них показалось, что он слышал всплеск, — напомнил ей Блок. Он потянулся и дотронулся до локтя Чесны, но она отстранилась. Его пальцы на несколько секунд повисли в воздухе, потом он опустил руку. — Я знаю, вы испытываете сильные чувства к этому человеку, Чесна. Полагаю, что вы сейчас в подавленном настроении, — сказал он Мышонку. — Но факты есть факты, не так ли? Если барон не упал в реку и не утонул, то где же…

— Мы что-то зацепили, — закричал один из людей на лодке, что была ярдах в сорока от берега. Со своим напарником он стал с силой тянуть их сеть. — Черт, тяжелое, чем бы оно ни было.

— Сеть, наверное, зацепила утонувшее бревно, — сказал Блок Чесне. — Боюсь, что течение должно было унести тело барона слишком далеко, чтобы…

Сеть показалась из воды. В ее ячейках запуталось человеческое тело, черное от налипшей тины.

Нижняя челюсть Блока бессильно отвисла.

— Мы достали его! — закричал человек в лодке, и Чесна ощутила, что сердце у нее чуть не разорвалось. — О Боже! — донесся голос человека. — Он жив! — Оба человека на лодке пытались втащить тело на борт, облепленная тиной фигура зашевелилась в воде и вползла на лодку.

Блок, словно загипнотизированный, сделал три шага вперед. Его ботинки ступили в грязь и тину.

— Невероятно! — от изумления рот его остался открытым. — Это… совершенно невероятно!

Зеваки, ожидавшие набухший от воды труп, если вообще хоть бы что-нибудь было, хлынули толпою к лодке, причалившей к берегу. Человек, которого только что вынули на поверхность из водяной могилы, отбросил в сторону складки сети, чтобы высвободить ноги.

— Невероятно! — услышала Чесна шепот полковника Блока; он оглянулся на Бутца, лицо которого стало белым как мел. Мышонок издал радостный вскрик, когда увидел черные волосы и зеленые глаза человека в лодке, и вбежал в воду в своих отглаженных брюках, чтобы помочь вытянуть лодку на берег.

Как только киль лодки уткнулся в твердую землю, из нее вышел Галатин. В ботинках у него хлюпало, к тому, что раньше было белой рубашкой, прилипла тина. На нем все еще был галстук бабочкой.

— Боже праведный! — сказал Мышонок, протягивая руки, чтобы обнять человека за плечи. — Мы думали, что уже не увидим вас!

Майкл кивнул. Губы у него были серые, он дрожал. Вода была весьма холодной.

Чесна не двигалась. Но тут она опомнилась и кинулась вперед с распростертыми руками, чтобы обнять барона. Он поморщился, опирая свой вес на одну ногу, и сомкнул на ее спине свои руки, измазанные тиной.

— Ты — живой, ты — живой! — говорила Чесна. — О, Господи, ты — живой! — Она не сдержала слезы, и они потекли по щекам.

Майкл вдохнул аромат свежести, исходящий от Чесны. Холод реки не давал ему отключиться во время долгого плавания, но теперь слабость дала себя знать. Последняя сотня ярдов, затем короткий заплыв под водой, чтобы дать поймать себя сетью, вызвали жесточайшую боль. Кто-то стоял позади Чесны; Майкл увидел глаза полковника Эриха Блока.

— Ну, ну, — сказал с недоверчивой улыбкой полковник. — Восстал из мертвых, да? Бутц, мне и в самом деле кажется, что мы стали свидетелями чуда. Как это ангелы смогли откатить плиту над вами, барон?

Чесна огрызнулась: — Оставьте его в покое! Вы что, не видите, что он совсем без сил?

— О, да, я вижу, что он обессилел. Чего я не могу видеть, так это то, почему он не мертв! Барон, вы, по-видимому, пробыли под водой почти шесть часов. Вы что, отрастили жабры?