Чаша Гальфара

Стража тотчас склонилась в низком поклоне, а один из воинов, продолжая кланяться, пятясь вышел из шатра.

– Здорово у тебя получается, – прошептала Алена на ухо коту. – И где это ты всего понахватался?

– Я ведь уже говорил, что от природы очень умный. Ну и, конечно же, самообразование, – также шепотом ответил Лимонад.

Скоро в шатер быстрым шагом вошел Клаэн и остановился около очага, сверля глазами то девочку, то кота.

– Правда ли то, что мне сказал стражник?

– Чистая правда, – с достоинством ответил Лимонад и сделал Алене знак.

Та протянула вождю котелок.

– Вот чудесный порошок, заключающий в себе Легкую Силу огромной мощности. – И Лимонад, сорвавшись с места, тут же совершил показательный полет.

Суровое лицо Клаэна осветилось детской радостью.

– Так это действительно правда! Я должен сейчас же попробовать сам!

Лимонад отмерил порцию порошка, достаточную, по его мнению, для такого гиганта, как Клаэн. Вождь сразу же, без раздумий проглотил его, запив голубым соком из озера. Несколько секунд он стоял, выпрямившись, с высоко поднятой головой и закрытыми глазами.

– Мысленно представь себе состояние полета, – вкрадчиво, как гипнотезер, подсказал Лимонад.

В ту же секунду тело Клаэна отделилось от пола и плавно вознеслось под купол шатра. Почти сразу же он спустился вниз. Клаэн старался сохранять приличествующий вождю невозмутимый вид, но глаза выдавали его: они буквально светились восторгом.

– Пойдемте к людям. Все глимберги должны это видеть и знать, что отныне мы – не пасынки Большого Леса, вечно гонимые и преследуемые. А скоро, благодаря этому, – Клаэн поднял на вытянутых руках котелок с порошком, – мы станем его полноправными хозяевами.

* * *

Вскоре все племя глимбергов собралось в центре дупла, там, где горел большой костер. Сейчас он был не таким высоким, как во время ритуальных прыжков, зато у окружающих его людей было больше светильников из фосфоресцирующих шарообразных грибов. Пламя костра отбрасывало на полуобнаженные тела глимбергов красноватые пляшущие отблески, светильники в руках людей горели ровным голубым, оранжевым и зеленым светом, и над всей толпой сиял волшебный радужный ореол. Алена, стоявшая на возвышении рядом с Клаэном и Лимонадом, невольно залюбовалась этой живописной картиной.

Клаэн держал речь. Он объявил собравшимся о том, что сбылись древние предания о Приносящем Удачу. И вот большая удача, даже не удача, а настоящее Чудо пришло к людям Большого Леса. Отныне не страшны ни Вездесущий Дух Леса, ни его Посланники, ибо из рук Приносящего Удачу и его верной спутницы Алены глимберги получили такое действенное средство, которое сделает их неуязвимыми для Посланников, и наоборот, сделает уязвимыми самих Посланников. Речь вождя была длинна, витиевата, полна красочных эпитетов и нескончаемых комплиментов в адрес Лимонада и Алены, чего от такого человека, как Клаэн, трудно было ожидать и что свидетельствовало о том, что глимберги выбирали вождя, исходя не только из объема его бицепсов.

Алена сильно устала, она из последних сил стояла, переминаясь с ноги на ногу, и слушала выступление Клаэна, смысл которого постоянно от нее ускользал. Больше всего на свете ей хотелось бы сейчас хоть немного поспать. Счет времени здесь, в Лесу, окончательно потерялся, но, очевидно, прошло немало часов с момента их с Лимонадом пленения.

И вдруг все изменилось. Алена упустила из внимания, как все началось, она только услышала дружный, многоголосый вопль – вопль ужаса, отчаяния и ненависти. И тут же в самой середине толпы, словно подброшенные мощным взрывом, со страшным треском взлетели вверх неровно обломанные куски дерева, человеческие фигуры и фонтаны голубой жидкости. В ту же секунду на том месте взметнулись над толпой гибкие извивающиеся жгуты толщиной в бедро взрослого человека. Они, со свистом рассекая воздух, пытались настигнуть и по-змеиному обвить разбегающихся в ужасе людей. Щупальца, а это, по мнению Алены, были щупальца какого-то животного, двигались с такой бешеной скоростью, что сосчитать их не было никакой возможности. Но впечатление складывалось такое, что их было никак не меньше десятка. Приглядевшись внимательней, Алена заметила, что, ко всему прочему, каждое щупальце заканчивается мощной клешней с острой, зазубренной режущей кромкой.

Между тем паника продолжалась: люди, обезумев и стараясь спастись, бежали, сталкивались друг с другом, падали; об упавших спотыкались те, кто бежал сзади, и тоже падали. Уже три человека бились в воздухе, опутанные щупальцами невидимого хищника. Несколько воинов, опомнившись, обнажили свои мечи и бросились на врага, но силы были слишком неравными. Щупальца наносили молниеносные удары, и только прыжки-полеты помогали воинам избегать их смертельных объятий и смыкающихся с громким щелканьем клешней. Самим же глимбергам нанести противнику сколь-нибудь ощутимый урон никак не удавалось, только одна клешня была отсечена точным ударом меча. Но чудовище, похоже, этого даже не заметило.