Чаша отравы

Ненасытные, они пожирали изнутри павшего коня. Их было много. Мириады. Самых разных — крупных, средних, мелких, совсем микроскопических. И все они жрали и жрали, словно соревнуясь друг с другом, кто быстрее поглотит то, что осталось от трупа. Потому что тот кусок, который не съест один червь, тут же съест другой.

Червей становилось всё больше и больше. Они кишели, они извивались, они исступленно заглатывали добычу. Под их белесыми шевелящимися телами уже не было видно конской шкуры.

И вот остался от коня лишь один дочиста обглоданный скелет. Казалось, пища для червей закончилась.

Но не тут-то было.

Черви принялись пожирать друг друга. Вернее, не друг друга в буквальном смысле, хаотично, а как бы придерживаясь иерархии. Прослеживалась четкая упорядоченность — более крупные особи поглощали тех, кто мельче.

И процесс этот всё шел и шел. Уже не осталось мелюзги. Уменьшились ряды червей среднего размера. Те, кто изначально был крупным, становились еще крупнее, наливаясь соками, получаемыми из тел более мелких сородичей.

Остались только самые массивные черви. Уже даже не черви, а нечто вроде змей.

И вот этот гадюшник сплелся в плотный клубок. И составляющие его особи начали ожесточенно кусать и рвать друг друга.

И не было в этой схватке победителей. Все без исключения змееподобные черви были покусаны и расчленены. Все они из последних сил, даже будучи в неполном, фрагментированном виде, всё равно жрали и жрали то, что оказывалось рядом с их пастями. Было и такое, что червь заглатывал даже те оторванные в схватке куски, которые раньше были частью тела его самого.

Те, кто сожрал изнутри красного коня, сейчас алчно поглощали сами себя.

И вот, наконец, всякое движение прекратилось. Бессильными белесыми веревками висело на костях мертвого коня то, что осталось от последних червей.

Бесстрастная смерть обрела над всем, что здесь происходило, полную, безраздельную, вековечную власть.

Вокруг расстилалась душная темень.

На черной земле всё так же лежал скелет коня, на котором висели останки червей. Червей, которые сожрали его плоть, а потом — и сами себя.

И не было больше никого. Ни звука, ни шевеления, ни малейшего движения воздуха.

Только свет на горизонте всё так же лучился и переливался.

То сияние, к которому со всех ног мчался огненно-красный конь. Но до которого ему так и не суждено было добраться...

Жаров проснулся. На часах было 8:45 утра.

Идти никуда не надо. Хоть и будний день. Его вообще стали редко вызывать.

Правда, иногда он и сам появлялся на рабочем месте. Но мало кому был интересен.

Впрочем, появлялся он не просто так...

Подполковник КОКСа поднялся с кровати. Принял ванну, позавтракал. Посмотрел, что происходит в мире.

И спустился в подвальную лабораторию.

Открыл один из сейфов. Долго смотрел туда.

Внутри стояла маленькая пластиковая емкость, замаскированная под компактный санитайзер. Если надавить, то капля бесцветного гелеобразного вещества, пахнущего спиртом, окажется на ладони. Самый обычный, очень даже актуальный в эту странную «пандемию», карманный предмет. Не вызывающий ни у кого ни малейшего подозрения.

Но, помимо санитайзера, там было и «активное вещество», разработанное лично Жаровым. Талантливым химиком-фармацевтом. Непризнанным гением.

«Активное вещество», генеральное испытание которого подполковник провел двадцатого октября. Не особо, как говорится, «рефлексируя» по этому поводу.

И провел исключительно плодотворно — ведь требуемый результат был достигнут буквально на следующий же день.

Да, это успех.

А что дальше?

Хороший вопрос.

Да, странный сон сегодня ему снился. Вообще, в пару последних месяцев что-то такое начало происходить. То причудливые образы «вплетаются» ему в сознание. То возникают какие-то странные, неочевидные мысли.

Нервы, конечно, совсем расшатаны. Надо что-то попринимать. Хотя внутреннего ослабления психики вроде еще нет. Есть только то, что обусловлено чисто внешними факторами. Той нежданной катастрофой, которая произошла еще зимой, в начале года.

Но в чем смысл его, Жарова, дальнейшей жизни? В чем миссия?

Он — у разбитого корыта. Хоть материально и обеспечен. До конца дней своих.

Но — нет предназначения.

Или пока нет?

Значит, надо искать.

Вокруг — один тлен.

Распад.

Смерть.

Запустение.

Пожирание.

Разрушение.

И — безмолвие во тьме.

Как в этом странном сновидении.

А не в том ли миссия подполковника-неудачника, что суждено ему стать своего рода ангелом смерти? Или санитаром — если угодно.

Поживем — увидим. Надо разобраться в самом себе и в том, что вокруг.

Да... Надо разобраться...

Углич, 21 декабря 2020 года

— «Он принял страну с сохой, а оставил с атомной бомбой»... Конечно, это слова не Черчилля, это ему приписали, но ведь по сути-то верно... — сказал Иван.

— Ну, да, я всегда его уважал. Правда, не совсем за то... Ну, ты помнишь, — отозвался Гена. — Я теперь понял, что главное — это социальное устройство, а не державная мощь. Благодаря тебе.

— Ну, да, — согласился Денис. — Великий человек, без преувеличения, который не о себе заботился, а обо всем народе. Я тоже не так о нем думал...