Чаша полыни. Любовь и судьбы на фоне эпохальных событий 20 века

— У нас большое несчастье, — пояснил он, — ночью умерла наша корова, единственная кормилица наша, и моя жена слегла с горя.

Ученик выразил хозяину горячее сочувствие, а рабби Ханина ничего не сказал.

И пошли они дальше. Около полудня сделали привал в тени большого дерева. Открыли сумку, которую собрала им в дорогу заботливая хозяйка. Там оказался хлеб с сыром и два яблока.

И тогда ученик прервал молчание.

— Горько мне, рабби, оттого, что не понимаю я пути твоего, — произнес он. — Человеку мерзопакостному починил ты имущество, а людям бедным и добрым, потерявшим единственную кормилицу, ничем не помог.

— Не спеши с выводами. Глаза часто обманывают нас, — улыбнулся рабби Ханина. — Дыру в подвале злого хозяина я заделал потому, что там находился клад, и негоже было, чтобы достался он такому плохому человеку. Что же касается наших добрых хозяев, то тяжкий период в их жизни уже закончился. Ночью в их дом явился Ангел смерти. Он хотел забрать хозяйку, но я уговорил его удовольствоваться коровой. Ну и какой же вывод следует из всего этого?

— Нужно воздерживаться от поспешных суждений, — сказал ученик.

— Вещи совсем не такие, какими кажутся, — сказал рабби Ханина.

Эти притчи, записанные на отдельных листах, были найдены в бумагах Хаима Виктора Арлозорова после его смерти.

Ночной гость

Холодной дождливой осенью 1918 года его часть вела тяжелые оборонительные бои во Фландрии. В тот день он находился на наблюдательном пункте своей роты и видел перед собой только брызги и водяной туман. Грозно шумевший ветер не мог заглушить звуки выстрелов и артиллерийскую канонаду. Все чаще сквозь пелену дождя прорывались короткие красные вспышки — это артиллерия противника вела беглый огонь газовыми снарядами.

Почувствовав острое жжение в глазах, он рванулся из окопа и упал, поскользнувшись на мокрой глине. Чьи-то сильные руки подняли его, понесли и мягко опустили на землю.

Когда его доставили в лазарет, он уже ничего не видел. Ему казалось, что вместо глаз у него горячие угли, и стоило немалого труда удержаться, чтобы их не выцарапать.

Мир, в котором он существовал до сих пор, беззвучно распался и исчез, словно его и не было никогда. Остались только холод, тоска и пустота, но эти ощущения были знакомы ему и прежде. Угасло даже честолюбие, дававшее силы жить и надеяться в годы голодной венской юности. Он полагал, что больше не сможет рисовать. И вообще, что делать слепому в этом жестоком мире? Как жить?

Но зрение постепенно вернулось к нему, а вместе с ним ожила и пришла в движение реальность жизни.

10 ноября лазаретный священник сообщил раненым, что война проиграна. Он узнал, что в стране произошла революция. Династия Гогенцоллернов свергнута. Германия отдана на милость своих вчерашних врагов.

У него потемнело в глазах, и с каким-то скорбным удовлетворением он подумал, что зрение не нужно ему, если предстоит видеть только то, как корчится под сапогом победителей немецкий народ.

Как жить дальше? Что делать в этом мире, где нет места неудачникам?

Ему уже тридцать лет, а чего он достиг?

Наполеон в его возрасте был уже первым консулом.

Ленин в эмиграции возглавлял перспективную революционную партию.

А он? Проявилась ли хоть в чем-то его способность к действию?

Поднялся ли он хоть раз над банальным лепетом своей эпохи?

Выйдя из госпиталя, он не без труда получил должность платного осведомителя в отделе некоего капитана Майра. Его работа заключалась в том, чтобы информировать начальство о настроениях вернувшихся с фронта солдат.

«Хрустальные мечты разбились о чугунную задницу реальности», — сказал он себе, когда впервые получил от капитана Майра плату за осведомительскую работу. И усмехнулся, подумав, что он, подобно Лютеру, умеет выражать свои чувства в выразительно-грубых образах.

А самолюбие кровоточило. Ведь когда-то, в юности, он мечтал стать если не выдающимся художником, то одним из лучших архитекторов Германии.

Теперь же впереди маячит карьера рекламного агента, да и то в лучшем случае.

Но он все еще чего-то ждет, на что-то надеется, инстинктивно понимая, что самое главное в жизни — это способность пережить тот момент, когда кажется, что все уже потеряно.

Много времени было потрачено на то, чтобы избавиться от страха. Он хотел быть свободным, как теленок на лугу, а первый шаг к свободе — это уничтожение страха. У кого в душе страх, того обязательно напугают, точно так же, как обязательно дождется обвинителя человек, носящий в себе чувство вины.

Одержимый гибельным психозом, свел он все элементы своих когда-либо пережитых страхов к единому знаменателю и обнаружил в эпицентре мирового зла исполинскую фигуру кровосмесительного плотоядного еврея, губителя белокурых девиц, осквернителя чистоты расы.