Часовщик с Филигранной улицы

Что-то звякнуло. Это был негромкий ясный звук все того же водянистого оттенка, который он уже слышал из лифтовой шахты. Из магазина фейерверков раздался странный, похожий на вздох, шум, и затем оттуда выплеснулось пламя. Таниэля отбросило назад, но, падая, он увидел, как пламя взметнулось вверх внутри шахты, – сквозь окна ему были видны вспышки по мере того, как огонь распространялся наверх, и Мори оказался на крыше, он смотрел в ту сторону, где произошел взрыв. Взрывной волной его сбросило вниз, и он исчез в облаке дыма. Таниэля тоже окутал дым. Он был густой и плотный, внутри него мерцали разноцветные вспышки, и Таниэль сообразил, что это не окрашенные звуки, а фейерверк. Он ударился затылком о землю. Где-то над ним спиралью крутились красные искры. Он не думал, что ранен, хотя и не был уверен в этом, и не удивился, когда у него в глазах все заволокло серой пеленой. Откуда-то издалека послышались раскаты грома.

XXVII

Таниэль открыл глаза. Он видел над собой потолок и часть окна. Кто-то прошел мимо, скрипя половицами. Сев в кровати, он обнаружил, что находится в больничной палате. Таниэлю никогда прежде не приходилось бывать в больнице. Здесь устрашающе пахло дезинфекцией. В дальнем конце палаты сестры милосердия, стоя на коленях, драили пол. Таниэль осторожно, чувствуя боль во всем теле, покрутил головой из стороны в сторону. В больнице сегодня, как видно, было немного пациентов, койки вокруг него были пусты. Рядом с ним, ссутулившись в жестком деревянном кресле, сидела Грэйс, глядя на него поверх научного журнала.

– Доброе утро, – улыбнулась она.

– Где мы находимся?

– В больнице Святого Георгия.

Таниэль растерянно помотал головой. Просторная и чистая палата не производила впечатления места, где людей лечат даром. У него не было больничной подписки – она стоила целое состояние, две или три гинеи в год.

– Но у меня нет…

– Я все оплатила. Как вы себя чувствуете?

Он чувствовал себя так, как будто кто-то, вынув у него из головы мозги, заменил их шерстью. Даже мысль о том, чтобы произнести разом целое предложение, казалась невыносимой.

– Все мутно, – ответил он вместо этого.

– Сестра милосердия сказала, что у вас контузия и к тому же, масса синяков и ссадин.

– А что случилось с вами?

– Ничего, я находилась от взрыва гораздо дальше, чем вы. Только ушибла руку.

– Нет, я имею в виду раньше, – Таниэль проглотил слюну, ощущая вкус дыма. – Все думали, что вас похитили.

Грэйс удивленно моргнула.

– Похитили? Нет. Я, конечно, могла что-то опрокинуть и разбить, потому что была очень зла. После этого я покинула гостиницу.

– Но куда вы отправились?

– Я ходила по городу. Потом, когда открылось метро, спустилась туда.

У Таниэля раскалывалась голова.

– Простите.

– Теперь это все неважно. Главное, что с нами обоими все хорошо. И почти со всеми остальными тоже. Полиция говорит, что это просто чудо, что пошел дождь. В чайном домике, когда там загорелась крыша, находилось около шестидесяти человек, но ливень погасил ее прежде, чем дым заполнил помещение.

Таниэль оглядел пустую палату:

– Но он ведь погиб?

– Кто, Мори? Нет. Он все еще в операционной.

– Что за операцию ему делают?

– Понятия не имею. Таниэль… оставайтесь на месте, – произнесла Грэйс, легонько толкнув его пальцами в грудь.

– Хорошо, – солгал он, слегка откидываясь назад. – Не могу поверить, что он не знал заранее, что должно произойти, – продолжал он, чтобы отвлечь ее внимание. – Поборник модернизации мистер Ито является практически домой к Юки, свихнувшемуся на националистических идеях, чей отец изготовляет фейерверки, как вам это? Я с самого начала говорил Мори, что надо отослать Юки подальше, но он не хотел меня слушать.

– На его месте мог быть кто угодно, – тихо произнесла Грэйс. – Когда я вошла в эту лавку, она была так набита покупателями, что никто бы не заметил, даже если бы там появился человек в костюме гориллы.

– Нет, вы просто не знаете Юки, он бросается на людей. Однажды он пытался убить Мори. Потом пытался застрелить Ито во время спектакля. – Таниэль закашлялся: горло пересохло и саднило; когда она дала ему выпить воды, то стало еще хуже. – Похоже было, что все происходящее оказалось для Мори неожиданностью, в то время как обычно он ничему не удивляется. И ничто из этого не удивляет меня, поэтому я не знаю, как…

– Вы можете обдумать это позднее, – мягко сказала Грэйс. – Послушайте, мне надо разобраться с оплатой и прочим, а потом нужно повидаться с родителями, раз они думают, что меня похитили. Боже милостивый, я отправляюсь погулять, и все сходят с ума. Вам надо отдохнуть.

Таниэль пообещал так и сделать, подождал, пока она уйдет, затем позвал сестру и заявил, что хочет выписаться из больницы. После того, как они подписали все бумаги и она вернула ему одежду, он задернул шторки вокруг своей кровати, чтобы одеться. На груди у него были небольшие порезы и занозы, полученные во время взрыва. Спина болела, так как он содрал на ней кожу. Ничего серьезного.

Он запутался, завязывая галстук, и вынужден был начать все сначала.