Часовые любви

— А ты-то с какого хрена меня помнить можешь?

— Так вы меня с вдовой много лет назад надули. Я в книжном киоске работала. Мы с Катькой, той, которая с матушкой твоей сейчас ходит, сидели на солнышке возле киоска, загорали. Тут ты заявилась. Про собачку, которая тебя в детстве напугала, после чего ты моргать стала, байку рассказала.

Монашка, вытаращившись, глядела на Машу.

— Господи, ну про Мусю свою породистую, про собачью выставку тоже не помнишь? — Монашка продолжала лупиться на Машу. — Что деньги на почте тебе надо было получить, тоже не вспоминаешь?

— Нет, — замотала головой монашенка. — Много этого у меня было. Не помню.

— Ну, не важно. Я бы тебя не узнала, если бы ты не моргала, как тогда. В общем, пока Катька с матушкой не заявились, передаю тебе, что велела черная вдова. Деньги срочно вышли по адресу. — Адрес Маша нигде не писала, приказано было запомнить наизусть.

— Где, где я тебе их возьму! — зашептала Зинаида. — Все отняли. Сама теперь от них здесь прячусь, чтобы не прикокошили меня. Только и успела вдове передать, что в монашки постриглась, а так ведь никто не знает.

— Про кого ты говоришь, не пойму, кто тебя должен прикокошить?

Монашка, сдвинув черный убор в сторону, зашептала страшным шепотом что-то на ухо Маше.

— Чья мамочка? — громко переспросила, округлив глаза, Маша.

— Тсс, — зашипела монашка, оглядываясь по сторонам.

Глава двадцать вторая

— Бордельная мамочка — термин, означающий содержательницу притонов, собирающую дань с проституток. Возможно, Маша наткнулась на нее. И тогда… — Катя посмотрела на внимательно слушающую ее Регину. Ей не хотелось договаривать своих предположений об исчезновении подруги.

— Вы хотите сказать, что она пошла к сутенерше и могла попасть в какую-нибудь переделку?

— Понимаешь, после того как мы с Димой столько больниц прошерстили и все впустую, мне мысль в голову пришла: в ту ли сторону мы движемся? А что, если Машу в очередную криминальную разборку впутали? — подтвердила она догадку Регины.

— Тетя Катя, ты хочешь сказать, что мама продолжила поиски денег для этой черной вдовы, что в тюрьме и опять… — уточнила девушка.

— Да, она очень сокрушалась, что не смогла помочь. Ты же знаешь, Машка совестливая была.

— Почему вы говорите: была? — одернула ее Регина — Она есть, и мы ее найдем.

— Найдем обязательно, — встрепенулась Катя. — Просто я подумала, что можно еще попробовать по-другому.

— Почему она хочет помочь этой мошеннице? Ведь она стольких людей обманула! — с досадой воскликнула Регина.

— Она свое за это уже отсидела, — возразила Катя. — А под нее кто-то вновь копает. Ты думаешь, зачем она опять в следственный изолятор попала? По новым раскрывшимся обстоятельствам дела. Кому-то очень не хочется, чтобы она на волю выходила, мстит ей за что-то, желает надолго за решетку упечь. А монашка Маше наводку дала.

— На эту мамочку?

— Нет, на одну девчонку-проститутку, которую мамочка наказала за непослушание. Нам все это ни к чему показалось. Тогда… А теперь, когда Маша пропала… может быть.

— Хотите сказать, что можно попробовать найти эту девицу?

Дима пожал плечами:

— Я бы не советовал.

— А что случилось с этой проституткой?

— Ее покалечили. Теперь она на телефоне работает, потому что людям показаться не может.

— На каком телефоне?

— «Позвони мне, позвони» называется, — усмехнулся Дима.

Регина продолжала непонимающе смотреть на друзей мамы.

— Телефон для взрослых, — пояснила Катя. — От восемнадцати лет. Сначала на телевидении рекламу дают, чтобы зритель успел налюбоваться их прелестями, а потом зазывают позвонить.

— А-а, — наконец-то догадалась Регина, о чем речь. — Давайте, я ей позвоню.

— Не обольщайся. До этих девиц просто так не доберешься. Там все продумано. А то бы каждый, кто с ними беседовал, захотел бы пообщаться. Их прослушивают.

— А я волшебное слово скажу.

— Попробуй.

Гуля — так назвала себя девушка, извивающаяся на экране телевизора змеей. Ее аппетитное тело привлекало. Ноги, в коротких чулочках на подвязках, зазывно раздвигались, губы растягивались в сладкой улыбке.

— Это моя кликуха, — рассказала девушка при встрече Регине. — По жизни я просто Нина. Если бы ты не сказала о черной вдове, то я бы никогда с тобой не встретилась. Черная вдова меня очень поддержала, когда я в Москву с Кавказа приехала. Есть, пить давала. У меня всех там родственников во время войны… — Дальше Нина говорить не стала, боялась расплакаться. — В общем, можно сказать, полная сирота. Один брат где-то затерялся. Потом Фаня меня с девочками познакомила.

— Кто эта Фаня?

— Так черную вдову зовут. Ее настоящее имя Фаина.

— Меня интересует мамочка, — напомнила Регина.

— А-а, комсомольская богиня? — усмехнулась Гуля-Нина.

— Почему комсомольская?