Частный детектив. Выпуск 12

Я прошел за ней и осмотрелся. На столе, заставленном стаканами, возвышались бутылки из-под «кока-колы» и бутылка «Бакарди». После небольшой паузы заговорил и Синкенья, сидящий в кресле:

— Да, Арес, мы ждем вас. Садитесь. С минуты на минуту сюда придет наш любимый друг Батлер, тогда мы и сможем побеседовать.

Я сел на стул так, чтобы видеть дверь. Лу-Ми устроилась на ручке кресла Синкеньи и нежно поигрывала его волосами.

— Мы с Хуаном любим друг друга, — просто объяснила она на плохом испанском. Ее глаза лихорадочно блестели. — Батлеру придется с этим смириться.

— Придется, — подтвердил Синкенья. — Придется, — повторил он. — Шкатулка у меня, и теперь я буду диктовать условия. Что вы на это скажете, Арес?

— Поскольку я уже достаточно хорошо знаю Батлера, думаю, он вас поймет, — очень серьезным тоном ответил я. — Во всяком случае, для того, чтобы получить шкатулку, он пойдет на любые условия.

— Лу-Ми считает, что для вас целесообразнее остаться с нами в дружеских отношениях. Мы не собираемся никого убивать. Так что спрячьте вашу игрушку, давайте лучше выпьем за нашу дружбу, Арес.

Он налил в стакан немного «Бакарди» и спросил:

— Сделать вам коктейль?

— Спасибо, не люблю.

Глаза Синкеньи блеснули. Он повернулся к Лу-Ми:

— Ну а ты как?

Она улыбнулась и налила себе немного «кока-колы», капнув туда светлого «Бакарди».

— За дружбу и понимание, — произнесла она на ужасающем английском и выпила стакан до дна.

— Думаю, дорогая, Арес выпьет с нами за дружбу, — сказал Синкенья, снова налил «Бакарди» и подошел ко мне.

— Пейте, — ласково проговорил он.

— Нет, спасибо, я — трезвенник, — отказался я.

Синкенья грохнул кулаком по столу и впился в меня взглядом. Внезапно адский огонь охватил его желудок. Кровь прилила к его лицу, он приподнялся, схватился за живот, и вдруг смертельно побледнел. Он попытался выхватить из-за пазухи пистолет, но руки его уже не слушались и в страшных конвульсиях Синкенья рухнул на пол.

— Стерва! — прохрипел он. — Ты меня отравила! Ты… заплатишь мне за это!

Несмотря на то, что я был готов к чему-то подобному, на какое-то время я буквально остолбенел. Затем наклонился над затихшим Синкеньей и нажал на его желудок, пытаясь вызвать рвоту. Но это было уже бессмысленно — Синкенья отправился в мир иной. В этот момент что-то твердое и тяжелое обрушилось мне на голову, и комната рассыпалась на тысячу сверкающих осколков.

* * *

— Ну, хорошо, Арес, не хватает только «Балерины». Где она?

С трудом разлепив веки, я оглядел комнату. Перед глазами стоял туман и все предметы казались деформированными и причудливо изогнутыми. Я почувствовал страшное головокружение.

На краю кровати, где я лежал, я увидел сидящего Гастона. Неподалеку в кресле устроился Гонсалес, у двери находился полицейский агент в форме, а рядом — низкорослый человечек с унылым лицом, тот самый, что впустил меня в гостиницу.

Я ощупал на голове повязку, затем осмотрел руку — она немного испачкалась просочившейся сквозь бинт кровью. Резкая боль пронзила мой многострадальный затылок, словно меня изо всех сил двинули молотком. Гастон повторил свой вопрос.

Я встал, перешагнул через распростертое на полу тело Синкеньи и прошел в ванную. Холодная вода несколько меня освежила.

Возвратившись в комнату, я опустился на стул. На столе лежали все вещи, украденные из спальни Сусанны, не хватало лишь картины. Я взглянул на часы — получается, я провалялся без сознания несколько часов. За это время, вполне возможно, Батлер вместе с Лу-Ми могли очутиться где-нибудь в другой стране и весело посмеиваться надо мной. Посмотрев на Гастона, я ответил:

— Не знаю я, где картина. Вы бы лучше спросили об этом китаянку.

Гастон с Гонсалесом переглянулись.

— Бросьте, Арес! У вас что, совсем нет мозгов? Вы все еще считаете, что вам удастся усыпить нас вашими идиотскими россказнями?

Я устало вздохнул.

— Китаянка, жена Батлера — та самая женщина, которая отравила этого типа, а когда я попытался помочь ему, кто-то двинул меня сзади по голове. Или, по-вашему, я сам себя оглушил?

Говоря так, я сам чувствовал, что мои объяснения выглядят смехотворными и неубедительными.

— Для сыщика вы слишком наивны, — заметил Гастон.

— Вы без конца получаете по голове в самых разных отдаленных районах города, — добавил Гансалес и обратился к портье с идиотским видом стоявшему у двери: — Была здесь ночью какая-нибудь девушка?

— Вот он о ней спрашивал, — ответил тот. — Но я достаточно ясно объяснил, что никаких девушек тут не проживает. Тогда он спросил вот о нем, — и коротышка ткнул пальцем в сторону трупа.

На рябом лице Гастона появилось ликование:

— Ну видите! Чего вы добиваетесь, Арес? Надеетесь сбить нас с толку, рассказывая о какой-то мифической китаянке!

Я только пожал плечами:

— Она его отравила, а затем оглушила меня.

— Или вас оглушил он, прежде чем умереть от яда, который вы ему подсыпали, — вставил Гонсалес.

— О! — вскричал я в отчаянии. — Если вы так считаете, то дадите промашку!