Чаткальский тигр

Караджан вынес из подсобного помещения, сколоченного из досок, две пары кирзовых сапог и заставил Файзуллу Ахмедовича и Амира Равнака переобуться. После этого повел их по плотине. Они останавливались возле каждого сооружения. Амир Равнак все время что-то спрашивал, чем-то восхищался и, удивляясь, прищелкивал языком.

Файзулла Ахмедович, заложив руки за спину, следовал за ними, приотстав на несколько шагов. Придирчивым взглядом окидывал он укатанные площадки, останавливался и притопывал ногой, словно пробуя плотину на прочность. Рабочие с ним почтительно здоровались. Они привыкли его видеть здесь почти каждый день и между собой называли «наставником», хотя при них Файзулла Ахмедович еще ни разу не выступал в этой роли. Только иногда, когда они оставались с Мингбаевым одни, он осторожно замечал, что такую-то работу он бы сделал не так, а вот этак. Караджан иной раз с ним соглашался сразу. Но чаще возражал, спорил. Но проходил день-два, он, поразмыслив, приходил к выводу, что старый инженер Музаффаров все-таки прав. И поступал, как тот советовал. И когда сообщал об этом «наставнику» по телефону, по голосу Файзуллы Ахмедовича чувствовал, что он конечно же рад, хотя в разговоре сдержан и не проявляет никаких эмоций.

Когда вернулись к машине и стали прощаться, Амир Равнак, посмеиваясь, признался Мингбаеву, что́ заставило его сломя голову примчаться в Чарвак.

Караджан не удивился. Он уже знал об этих нелепых слухах, но они вовсе не казались ему смешными. На лицо его набежала тень, взгляд сделался сосредоточенно острым. Он нахмурился. Помолчав, сказал, как бы желая развеять последние сомнения:

— Могу вас заверить в одном: пока земля наша, благодаря притяжению солнца, держится во вселенной, сквозь эту плотину не просочится ни капли воды.

— Э-э, некоторые люди не могут жить без сенсаций! — заметил Музаффаров. — Недавно со страхом поговаривали о летящей в сторону Земли комете. «Если она упадет в Тихий океан, говорили, то повторится всемирный потоп!» В Америке на этой панике кой-кто хорошенько погрел руки. А у нас кому выгода от подобных слухов, ума не приложу!..

— Наверное, есть такие… — промолвил Караджан, глядя задумчиво в сторону.

— Э-э, держи калитку на запоре, дабы не обвинять в воровстве соседа, — сказал Амир Равнак.

— Да что там, земля слухами полнится. А более всего их на базаре! Некто, говорят, послал свою жену на базар, чтобы узнать, снимут его с работы или не снимут, — весело сказал Файзулла Ахмедович и расхохотался.

Караджан, углубившийся в свои мысли, рассеянно проговорил:

— А комета та пронеслась мимо Земли. На огромном расстоянии от Луны…

— Да будет так! — воскликнул Амир Равнак. — Пусть любая беда, миновав и Землю и Луну, проносится мимо! Пусть пребывают в благополучии все народы и племена! Пусть множатся читатели моих стихов!

— Аминь! — смеясь, сказал Файзулла Ахмедович. — Это новая молитва? Наш друг после шестидесяти стал набожным.

Когда Музаффаров и Амир Равнак уехали, Караджан раскурил сигарету и долго еще стоял на месте. Ему припомнилось, как три дня назад прибежал из диспетчерской запыхавшийся Исаак Райтман.

— Позвоните товарищу Садовникову! — сказал он, еле переводя дух.

— Случилось что? — встревожился Караджан.

— Не знаю. Сказал, чтобы позвонили.

Караджан, едва поспевая за семенящим впереди Райтманом, направился в диспетчерскую.

— Как дела, товарищ Мингбаев? — послышался в трубке веселый голос начальника строительства, и у Караджана отлегло от сердца.

— Хорошо, Георгий Исаевич.

— В график укладываетесь?

— Да.

— А новость слышали?

— Какую?

— Ташкент затопило водой…

— Ка-ак? — опешил Караджан, не в состоянии увязать с таким сообщением хохот Садовникова, раздавшийся в трубке.

— Вот такие, братец, дела, — сказал Садовников. — Мы тут трудимся и даже не знаем, что наша плотина смыта водой и целое море хлынуло на Ташкент…

Караджану сделалось жутковато от этих слов, и он мысленно поплевал через левое плечо, как это делала мать.

— Не говорите так, Георгий Исаевич. Даже от мысли такой мурашки по спине ползут.

— Мне только что позвонили из Ташкента и справились, все ли у нас благополучно.

— Кто?

— Один весьма уважаемый товарищ.

— Георгий Исаевич, — от волнения Караджан шумно дышал в трубку и еле выговаривал слова, — кто же это пустил такой слух?

— Разве можно сказать, с чьего злого языка слетела первая сплетня?

— Может, тип с таким языком среди нас, а мы не знаем?.. Ух, своими руками бы задушил!

— Ну-ну, не поддавайтесь эмоциям, Караджан Мингбаевич!

— Я не могу терпеть, когда…

— Когда не можете терпеть, оглянитесь по сторонам и, если нет поблизости женщин, выругайтесь покрепче, подобно тем нашим богатырям, что водят «БелАЗы»! Говорят, помогает. Простите, что отвлек. Трудитесь. Все!

И с того самого момента Караджана не покидало чувство, что кто-то нарочно распустил эту молву, чтобы скомпрометировать начальника участка Мингбаева и хоть чем-то досадить ему. Но кто же?..