Чеченские дороги 2

– Пролетаем, – говорит Дима и жмет на педаль газа, приготовьтесь, сейчас начнется… Я открываю окно и досылаю патрон в патронник. Военный, пытающийся нас остановить, смешно тычет ГАИ – ой черно – белой палочкой и угрожающе трясет автоматом. Я стреляю белой ракетницей вверх обозначаю, что свои. Хотя для кого мы свои, а для кого и совсем не свои. Что за черти на обочине непонятно. Мы летим мимо УАЗ-а, сзади раздается короткая очередь, бьют не по машине – пугают, хотят остановить. Я выставляю в око автомат, Вася засопел и тычет ПМ -ом в стекло.

– Ты хоть окно открой, – неожиданно спокойно говорю Васе. Сам разворачиваюсь и пытаюсь приложиться к автомату. У них шансов больше: если начнут стрелять на поражение, то вариантов у нас как у индейки перед рождеством. На ходу стрелять тяжело и я далеко не Джеймс Бонд. Секунда – вторая все напряжены, аж слышно, как сухожилия трещат, скрываемся за поворотом и выдыхаем. На следующем блок посту пытаемся выяснить, что это была за группа без опознавательных знаков. Командир поста тучный, но подвижный капитан вяло отвечает:

– Кто угодно мог быть, боевики, комендатура, ГРУ, ОМОН, ФСБ… Здесь каждый мутит что хочет. Вон вы в комендантский час, куда прете с небритым чеченом? Показываем сопроводительные документы и едем дальше.

Из-под колес Волги летела насыпанная щебёнка, бурые облака гнались за машиной, храня прошедшие испытания дня. Мы сидим целые и довольные, как коровы на лугу вдали от мясокомбината.

ХАНКАЛА

Решив все вопросы с Васей, а попросту выкинув его на обочине возле въезда в Гудермес, ночуем в Управлении города. На следующий день с раннего утра в Ханкалу, городок в 7-8 километрах от Грозного. Ханкала как муравейник – все в одной куче, вертолеты, артиллерия, личный состав, штаб, солдаты, госпиталь, военная прокуратура, разведчики. От самого населенного пункта осталось полторы избы, сейчас это главная база российских войск в Чечне, обнесенная несколькими кругами колючей проволоки, сетями блокпостов и минных полей.

Во времена СССР здесь дислоцировался военный аэродром, где молодые соколы на чешских самолетах L-29 и L-39, бороздили мирное небо республики. В годы первой чеченской войны по распоряжению Джохара Дудаева учебные самолеты пытались переоборудовали в боевые, но не успели осенью 1994 их разбомбила наша авиация. Ханкалинская база является одним из самых безопасных мест в Чечне, так стоит на открытой местности и хорошо охраняемая. На нее прилетаю важные шишки: от чиновников до министров.

Выходим с машины поеживаемся от холода, климат здесь намного суровее горного, все продувается ветрами, зимы морозные, а лето жаркое. Идем в штаб, искать нужного нам человека с разведки. А у этого человека нужные нам люди. Боевики, взятые в плен возможно с важной информацией.

В штабной палатке на полу лежат свежие выструганные доски, пахнет елью, суета, снуют офицеры с бумагами, Связистки подняли глаза на нас – новичков. Девушки в основном не привлекательные с глубинки, ищут своей последний шанс выйти замуж за неопытного молодого офицера. Мне подмигнула крупная размером с УАЗ пергидрольная блондинка размеров с корову. Сколько же надо водки выпить подумал я, быстро проходя мимо игривой связистки. Выяснив у дежурного, где военная контрразведка идем в нужную палатку.

Встретил майор Востриков с бритым румяным лицом, как с фотографии, висящей в парикмахерских, посадил за стол и начал доводить оперативную обстановку, вперемешку с личными комментариями.

– Начальников здесь тьма – Оперативный штаб по проведению контртеррористической операции (КТО), командование Объединенной группировки войск на Северном Кавказе, все спец службы сидят умничают, но вроде договариваемся – работаем.

– А что с пленниками, – осторожно спрашивает Дима, прихлёбывая горький растворимый кофе из железной банки. Я рассматриваю огромную подробную карту Чечни с пометками и флажками.

– Живые – живые, – успокаивает Востриков. Слезно просил ГРУ- ов доставить языка хоть одного. Привели двух, молодцы. И мы все знаем, что многих захваченных в плен, допрашивают на месте и до базы не доводят…

Пошли в зиндан, т.е. тюрьму, где временно содержались заключенные. Тюрьма – несколько облезлых вагончиков с решетчатыми окнами и пару охранников с автоматом. Перед вагончиками кто – то посадил деревья, на которых беззаботно прыгали воробьи. Склонив головы птички, посматривали на гостей своими темными глазами – бусинками.

– Смотрите не тюрьма, а курорт, отапливаемые вагончики, подушки – матрацы. В первую компанию задержанный в ямах содержали, а тут почти гостиница – комментирует сопровождающий майор.