Чеченский этап. Вангол-5

– Твою мать, почти десять ден сюда добирались, чтобы отсюда несолоно хлебавши назад топать, а если этого Лешака не перехватим, еще и под трибунал? Нет. Надо его догнать и задачу, поставленную нам, выполнить. Хрен с ними, с этими карабинами, его найдем – и оружие найдем. Давайте еще раз внимательно по кругу, где еще не затоптано! Вперед!

Еще через час Сухарь крикнул своим:

– Здесь, здесь следы, сюда он ушел, вот смотрите!

Через четыре часа скорого хода по тайге они вышли к берегу ручья, где следы терялись в воде.

– Вот и все! Теперь мы его уже не сыщем. Куда идти? Туда али туда? Эх, собак нет!

– Теперь мы с вами вместо собак. Если не найдем этого Лешего, мы еще лагерным псам завидовать будем! – Отдышавшись, старший скомандовал: – Разделяемся и по ручью – я вверх, вы вниз, если через час следов не находим, возвращаемся сюда же. Если не вернулся, значит, нашел след и ждешь остальных. Ясно?

– Ясно, пожрать бы…

– Пожрешь, когда найдем, вперед!

Прошло больше двух часов, когда они вновь встретились. По усталым и злым лицам было видно – следов не нашли, да и откуда им взяться, если Кольша и старик давно уже были у них за спиной. Схоронившись в укромном месте, они просто выжидали, когда их преследователи, потеряв всякую надежду, уйдут. Кольша, хорошо спрятав оружие, с одним луком, осторожно следил за конвоирами, которые все никак не могли понять, куда делся их проводник. Следов в тайге читать они не умели, потому и не догадались о том, что с их подопечным случилось. Наступил вечер, они вернулись к своей стоянке. Кольша смог незаметно подобраться и хорошо слышал, о чем они говорили.

– Сейчас перекус и спать. Рано утром уходим. Надо успеть перехватить его. Он не сможет двигаться быстрее нас. Догоним. Дыхла ему не хватит.

– А если он не ушел? Если здесь затаился и ждет, когда мы уйдем, ему же золотишко надо взять, чтобы жить как-то.

– Ты думаешь, он про золото правду говорил? А если это была красивая сказка, на которую наш хозяин купился? Что мы ему скажем? Убег Леший, обвел нас и его вокруг пальца?

– Даже если и так, этого гада надо догнать и шлепнуть. Потому как, если его другие наши заметут, тогда нам всем крышка.

– Он сказал, что мы рядом совсем, может быть, посмотрим окрест да и найдем ту дыру в скале, может, и он там отсиживается. А, командир?

– Пока ходили, я поглядывал, этих скалок и камней здесь немерено. Но входа в подземелье не заметил. Может, он и не соврал, для чего было в такую даль забираться? При желании он бы и раньше убег, коль с наручником мог справиться. Что-то не так здесь. Прав ты, Сухарь, надо здесь все тщательно посмотреть, вдруг найдем золото. Тогда все проще будет, выйдем к железке, сообщим о побеге с этапа. Куда ему деться, найдут и к нам же и доставят. Риск, конечно, есть, но, если золото царское найдем, нам все спишется. Все, решено, завтра с утра все здесь осмотреть, шмон по полной программе, ясно?

– Так точно, если есть здесь пещера, найдем.

Этой ночью Кольша расспросил подробнее Алексеича о том, что за договоренность у него была с хозяином, так называли начальника лагеря. Оказалось, все просто. Алексеич сам напросился на прием к хозяину и рассказал о золоте, спрятанном в пещере. Тот сначала не поверил, а через неделю вызвал и спросил, сможет ли он показать место. Старик согласился при условии, что его после этого выпустят на свободу с документами на выезд из СССР. Хозяин, начальник лагеря, полковник, пообещал, и Алексеича сразу перевели в больничку, где он две недели набирался сил на усиленном пайке, а потом его переодели, и он, вместе с тремя вертухаями, отправился в дорогу. Официально его якобы конвоировали на допрос в Иркутск, фактически же он должен привести сопровождавших к месту, где, по его словам, спрятано золото. Если все произошло бы так, его возвращали в лагерь и освобождали. Он поверил, да и выхода другого у него просто не было. А в сопровождение ему определили троих самых преданных хозяину надсмотрщиков. Лейтенант МГБ Медведев, по поручению начальника, возглавил группу. О нем в лагере ходила слава палача и убийцы. Лейтенант любил исполнять расстрелы, убивал при попытке к бегству, причем убивал не сразу. Стрелял в ногу и спрашивал зэка – тебе больно? Затем стрелял во вторую ногу и снова спрашивал, и только потом добивал истекающих кровью людей выстрелом в лоб. При этом смотрел им в глаза. Сержант Сухарев был его подручным и мало чем отличался от лейтенанта. Он, по его команде, заставлял заключенного имитировать попытку побега. Сорвет шапку с головы зэка и бросит в сторону, в сугроб. Тот за шапкой, а ему в спину лейтенант из нагана – при попытке к бегству. В ужасе держали они бригады, с которыми выходили на работы в тайгу. Третий, старшина Ширшов, был абсолютно тупым, но здоровым от природы и исполнительным служакой. Выносливый и молчаливый, он мог работать как лошадь, пока не упадет. Старшина был лично предан своему командиру лейтенанту Медведеву, потому что именно Медведев женат на его дочери. Но отношения между ними никогда не выходили за рамки служебных.