Чего ждет Кейт

– Нет, из «Однажды на матрасе».

– А, ну да. – Он кивает. – Никакие. Я их еще не слушал.

Я вяло усмехаюсь:

– Шутишь?

– Мне никто не сказал, что их надо учить.

– Это не обязательно, но… – Я умолкаю и продолжаю смотреть на него. Озадаченно. Может, у пижонов просто в целом такой менталитет. Но если ты намерен настолько игнорировать подготовку, зачем идти на прослушивание? Да, предположим, он вынужден это сделать, потому что учится на Старшем Т. Но это ведь Ной придумал, будто ему непременно нужна музыкальная партия.

Он ее не получит. Совершенно точно.

Я качаю головой:

– Ной, как…

Но меня прерывают визг шин и глухие раскаты басов, за которыми следует звук захлопывающейся двери.

– Похоже, кое-кто вернулся с тренировки, – говорю я.

Спустя минуту в дверном проеме появляется Райан. На нем бейсболка, которую он тут же снимает.

– Как продвигается урок?

Пригладив волосы, он аккуратно садится на краешек стола, как будто пытаясь свести к минимуму контакт пота с поверхностью стула.

– Хочешь узнать, насколько я хорош? – переспрашивает Ной, выжидательно молчит, будто обдумывая, а потом заключает: – Я чертовски хорош.

Я качаю головой. Не-а.

– Тебя Шон довез? – спрашивает Ной. Райан кивает.

Ого. Шон Сандерс, настоящая икона братства пижонов. Парень, который большую часть времени занят тем, что выкладывает селфи с голым торсом, демонстрируя линию уходящих ниже пояса мышц, а в подписях под ними слова «издалека» и «из далека» используются как взаимозаменяемые.

– Отвратительно. – Я морщу нос.

Ной смотрит на меня с интересом.

– Считаешь Шона отвратительным?

– Нет. Он просто придурок.

– Да ладно. Почему?

– Хочешь, чтобы я объяснила, почему он придурок?

– Ну да, чего он такого сделал?

Чего он сделал? Даже не знаю, как ответить. Придурок ли он? Несомненно. Но дело не в его поступках. Просто он пижон. И это квинтэссенция его пижонства.

Хотя вынуждена признать: определение этой квинтэссенции весьма расплывчато. В суде по делу об убийстве не выдержит никакой критики.

Я качаю головой.

– На самом деле вопрос вот в чем: как вы вообще с ним дружите?

– С Шоном? – переспрашивает Райан. Потом они с Ноем обмениваются взглядами. – Ну знаешь, я не то чтобы с ним прямо в близких отношениях.

– Он тебя домой подвез.

– Он кого-то еще подбрасывал. И он неплохой парень. – Райан умолкает и ловит мой взгляд. – Верно?

– Верно. Нет, ты прав. – У меня в груди что-то сжимается. – Он мне ничего плохого не сделал.

– Хорошо. – Секунду он колеблется. – Скажи, если сделает.

Я смотрю на балдахин над кроватью, чувствуя ком в горле. Так странно. Я не против того, что Райан иногда превращается в заботливого старшего брата. Но я не уверена, как к этому относиться. Ведь он остается Райаном, который все еще тягает весы с Эриком Грейвзом. Все еще ходит на те же вечеринки, что и Мира Рейнолдс. И порой мне так и хочется закричать: «Ты забыл? Тебе все равно?»

– На самом деле вопрос в другом, – говорит Ной.

Я моргаю.

– В том, почему все ваши друзья – придурки?

– Хорошая попытка, но нет, – скалится Ной. – Малышка Г., вопрос в том, что ты не понимаешь спорта.

– О нет. Только не опять…

– Нет, послушай. Я говорю о командной работе, понимаешь? Возьмем Шона. Ты спросила, почему мы дружим, я могу это понять. Исключительно логичный вопрос, у человека неподготовленного именно он и возникнет. Так все и выглядит.

Выпрямившись, я морщусь:

– С чего это я неподготовленная?

– Ты не знаешь, каково это – быть частью команды.

– Это как это, я же играла в американский футбол?

– Тебе было шесть, – напоминает Райан. – И ты постоянно плакала, потому что боялась, что тебя ударит мячом.

– Так меня и ударило! Прямо в ногу!

– Это игра, – говорит Райан. – На этом построена вся игра.

– Ладно, что с того? Я знаю, как все происходит в командах…

– Но! – Ной поднимает палец. – Ты не чувствуешь внутреннюю динамику. Пытаешься сравнить ее с дружбой, но это не одно и то же. Все иначе. – Он хватает моих плюшевых мишек, Эмбер и Амбер. – Возьмем этих двоих. Они ненавидят друг друга.

– Не-а. Они друг друга любят…

– Да, но для чистоты эксперимента давай представим, что ненавидят. Нет, погоди. Пускай это будет просто общая и взаимная неприязнь. – Он поворачивает медведей так, чтобы они смотрели друг на друга. – Однако эти двое все равно вынуждены быть вместе, понимаешь? Они торчат тут, на твоей кровати, весь день, и – ты же спишь с ними, правда? – Ной смотрит на меня. – Да-а, точно спишь. Значит, торчат вместе и днем, и ночью. Бедные парни…

– Это девочки!

– Прошу меня извинить! Бедные дамы. Бедные прекрасные, очаровательные медведицы…

– К чему ты клонишь?

– Слушай! Итак, у нас есть две очаровательные юные леди, вынужденных находиться вместе 24/7. Их отношения переходят на новый уровень. Теперь представь, что Мишка и Манишка…

– Амбер и Эмбер! Имей уважение!