Чего ждет Кейт

– Ладно. Теперь представь, что Амбер и Эмбер не просто вынужденные соседки, им приходится работать вместе. У них есть какая-то общая задача. Например… – Ной смотрит на Райана, но тот пожимает плечами. – Ладно. Не могу придумать. Не знаю ничего о медведях. Об их жизни. Но суть такая: они не друзья, возможно, они даже не слишком хорошо друг к другу относятся, но им придется найти способ поддерживать нормальные отношения. Иначе всем будет плохо.

Я отбираю у него мишек и прижимаю к себе:

– Все ясно. Очень интересно.

– Я пытаюсь сказать, – продолжает, не смутившись, Ной, – что внутри команды…

– Ты же понимаешь, что внутри театральной труппы происходит то же самое?

– Нет-нет-нет. Там все иначе. Больше похоже на… Рай, ну помоги мне. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю?

– О плюшевых мишках? – Райан подпирает подбородок ладонью.

– Да иди ты. Нет. Вы оба такие… Фу.

Мы с Райаном обмениваемся незаметными улыбками.

– Знаешь что? – Ной соскальзывает с кровати и поворачивается ко мне. – Вот как мы поступим. Кейт, тебе нужно сходить на игру. На одну игру, ладно? Необязательно на бейсбол.

– Я не…

– Футбол. Хорошо? Я заключаю с тобой сделку. Малышка Гарфилд, ты идешь со мной на одну игру, и я попрошу тебя внимательно следить за тем, как взаимодействуют игроки. Договорились? Не только на поле, но и вне игры. Наблюдать за динамикой. Я тебе все расскажу. И ты поймешь.

– Это вообще не сделка…

– Я не закончил! Если ты согласишься… всего одна игра, но тебе нужно будет как следует сосредоточиться… Я тогда… – Он замирает, задумавшись. – Я тогда спою целую песню со сцены.

– Так себе поощрение, – смеюсь я.

– Обдумай как следует. – Ной взмахом руки указывает на Эмбер и Амбер. – Дамы! Обсудите это втроем…

Я кидаю в него обоих мишек прежде, чем он успевает закончить фразу.

Сцена девятнадцатая

В четверг у нас с Энди уходит ровно три с половиной минуты, чтобы добраться до зала после звонка с уроков. Центральные места, шестой ряд от сцены – идеально рассчитанная точка для наблюдения за прослушиванием. Энди ныряет в кресло:

– Как держишься?

– Нормально. Боже. Ты волнуешься? Я волнуюсь. – Пальцами я выстукиваю ритм на подлокотнике. – Почему со временем все это не стало проще?

Энди только кивает.

– Но у тебя получится. Я знаю, ты выступишь отлично, Энди. Богом клянусь, роль принца Неустрашимого твоя. Даже не сомневаюсь…

– Я думаю, ее отдадут Мэтту, – перебивает он.

– Почему?

– Шутишь? Слышала, как он поет?

– Я и тебя слышала.

Но Андерсон вздыхает.

– Что, если Джао в этом году снова раздаст все большие партии выпускникам? Или я просто провалюсь?

– Ничего ты не провалишься!

– Тебе откуда знать. Ты же не пророк.

– Энди, ты ни разу в жизни не проваливал прослушивание.

Это правда. Если Андерсон хочет играть принца Неустрашимого, он получит эту роль – или я очень удивлюсь. Он универсальный игрок. И к тому же невероятно талантливый.

Должно быть какое-то отдельное слово для той смеси гордости и зависти, которую испытываешь, когда кто-то из твоих любимых в чем-то по-настоящему хорош. Когда, с одной стороны, ты желаешь им победы, как себе. Но с другой – при одной мысли об этой их победе тебя буквально тошнит от тоски.

Потому что будем честны: я далеко не так талантлива, как Энди. Я вообще не талантлива. У меня нет этого чарующего голоса, умения вовремя рассмешить или обаяния. Я никогда не оставалась на поклонах последней. Может, я просто другой человек.

На которого «неловко жесть, не могу смотреть».

Рейна входит через боковой коридор, она уже на взводе и готова к испытанию. Завидев нас, она постукивает по экрану телефона:

– Гарольд говорит, ни пуха.

– К черту. Гарольд всегда такой милый.

– Я знаю. – Она садится на ряд выше и наклоняется к нам с Андерсоном. – Где Джао?

– Думаю, она…

Но Рейна прерывает меня, заметив кого-то у входа.

– И почему тут Вивиан Янг? – спрашивает она, прищурив глаза.

– Что? – Я поворачиваюсь, чувствуя, как сжимается желудок. Нельзя сказать, что мне неприятна Вивиан. Да, она поступила плохо, когда бросила Энди ради возможности присоединиться к пижонскому кружку, но это было в девятом классе. Просто ей не нравится театр. По-моему, на прослушиваниях она не была ни разу.

Но она поет. Я знаю это наверняка, и не только благодаря студийным записям Андерсона. На собраниях младшей школы Вивиан раз в несколько месяцев пела гимн страны. А еще они с Энди постоянно ездили раньше на конкурсы вокалистов. И она все их выигрывала. Неудивительно, ведь ее родители оба профессиональные музыканты. Ее мама – участница R&B-группы, которая как-то в девяностых выступала на разогреве у Blaque[15]. И Вивиан поет примерно как ее мама. Один из тех голосов, которые кажутся альтами, но это только кажется. На самом деле у нее очень высокое сопрано. Уверена, некоторые ноты в ее исполнении могут слышать только мои собаки.

– Черт, – вздыхаю я.

– Ладно, а Джао-то где? – снова спрашивает Рейна. – И где Мэтт?