Чехов. Книга 8. Темный всадник [СИ]

— А почему вы не пожелали сходить на завтрак в резиденцию? — невинно уточнила Арина Родионовна.

— Ну…- князь потер шею, словно не сразу решившись на откровенность, — тут принято охотиться. А я хоть и неплохо владею оружием, но подобраться к дичи надо уметь. От меня разбегаются даже белки.

— Я вас понимаю, — грустно кивнул Фома, который устроился на диване с невесть откуда взявшейся газетой. — Меня белки тоже злят и сбегают.

— А я вчера видел оленя, — сообщил я. — И он показался совершенно непуганым.

— Хорошо, вероятно мне стоит признаться, что я не могу убить несчастную зверушку. Рука не поднимается застрелить зайца. Хотя один растянулся у меня на пороге и я через него едва не споткнулся.

— Зайчик? — умилилась Арина и вдруг облизнулась, напомнив мне ночное видение кошки.

От этого воспоминания мне стало жарко, и я оттянул ворот рубашки.

Не замечая ничего необычного, Шуйский продолжил:

— Мне стоит принять, что я совершенно городской житель. Самый большой мой подвиг — это удачно выбрать вырезку в мясной лавке.

— Это своего рода искусство, — философски заметил Фома, не отрываясь от чтения.

— Но возвращаться в резиденцию мне совсем не хочется. Тогда мне придется признать, что я беспомощен.

Парень посмурнел, но тут же расцвел при виде нескольких блинчиков, которые спланировали на его тарелку.

— Какая красота, — восхитился князь, чем подкупил Виноградову.

Она подвинула к гостю вазочку с вареньем и налила в чашку ароматного отвара.

— Спасибо, — коротко поблагодарил Шуйский и принялся есть.

Женщина вернулась на кухню, буднично отметив:

— Там в калитку вошел этот увалень Зимин. Надо бы и его попотчевать. Все же он теперь нам какая-никакая родня.

Стас постучал в дверь и тут же ее открыл.

— Утро доброе, дамы и господа. Я к вам не с пустыми руками, — удивил нас кустодий, сняв с плеча здоровенную часть туши какого-то животного. — Я на рассвете решил пробежаться и немного размять мышцы.

— Немного размяли так, что пришибли кого-то? — осведомился Дмитрий.

— Это кабан. Он напал на меня на дорожке.

— Значит, он сам виноват, — буднично отметил Фома, забирая мясо. — О, оно холодное.

— Охлажденное, — поправил его Зимин. — Я освежевал тушу. Часть бросил в ледник под домом, а другую принес к вам. В надежде, что вы пригласите меня на ужин.

— Я приготовлю отличный ужин для всех, если не возражаете, — предложил Фома. — На заднем дворе я видел каменную печь.

— А в доме моих родителей остался уголь, если надо, — предложила Нечаева.

— Павел, у тебя все еще есть шанс покрасоваться с топором, — крикнула из кухни Любовь Федоровна.

— Как насчет блинчиков? — предложил я Стасу.

— Было бы замечательно. Мясо немного наскучило, если уж откровенно.

— Как я вас понимаю, — кисло согласился Дмитрий и покосился на меня с надеждой, что я его не сдам.

— Нам удалось уговорить князя Шуйского отведать стряпню нашей незабвенной Виноградовой, — поддержал я приятеля.

— Не знал, что ваша городская хозяйка сильна в кулинарии, — ответил Стас, занимая место за столом. — Повезло вам, Павел Филипович. Такие дамы в вашем доме. Любовь Федоровна — настоящее сокровище, насколько я понимаю. Уговорите ее заниматься вашими финансами, и дела пойдут в гору. А что до Арины Родионовны, — молодой мужчина слегка поклонился моей помощнице, — то она станет однажды отличным следователем. Я заметил, что она сразу поняла, что Двушкин ни при чем. И думаю, все подметили, что она умеет находить общий язык даже к самым заблудшим горемыкам. Ведь это вы в участке смогли уговорить того забулдыгу, которого защищал мастер Чехов?

Посдедняя фраза была адресована Нечаевой, и та зарделась от похвалы.

— Евсеев прошел лечение и сейчас занял у нас комнатку дворничего, — сообщила девушка. — Мы решили взять его на поруки.

— Не поторопились ли вы принять такое соседство? — нахмурился Шуйский.

— Думаю, каждый имеет право на шанс начать жизнь заново, — резонно возразил я.

— Только не пьяницы, — отрезал парень и стиснул зубы, так что желваки заходили и под кожей, словно эта тема задела его за живое.

— Эта хвороба лечится…

— Зависимые опасны тем, что сами верят в собственное излечение, — перебли меня парень. — Но стоит им привыкнуть к мысли, что все наладилось, как они начинают поглядывать в сторону рюмочных. Поначалу будто случайно проходят мимо. Убеждают себя, что делают это для того, чтобы проверить силу воли. Доказать себе, что пагубная привычка в прошлом. Потом словно между делом они заглядывают в винный магазин, чтобы якобы разменять купюру на мелкие монеты. А затем и сами не понимают, как оказываются на собственной кухне с бутылкой, припрятанной под полой пальто. И оглянуться не успеете, как такой вот пропащий человек вновь начинает глушить горькую и жаловаться на сломанную судьбу и несправедливость жизни. Только становится он злее пущего. Помяните мое слово, не пройдет и полугода, как вы пожалеете, что впустили в дом забулдыгу. Не полагайтесь на его слова и обещания. Даже если зависимый сам верит в себя, это ничего не значит.