Челюсти

– Вот так многие и думают, – вздохнул Хупер. – И ошибаются. У акулы есть все, о чем может только мечтать ученый. Они красивы. Господи, как же они красивы! Это невероятно совершенный механизм. Они грациозны, как птицы. И загадочны, как любые другие существа на земле. Никто не знает, сколько они живут и каким инстинктам подчиняются. Кроме голода, конечно. Есть более двухсот пятидесяти видов акул, и каждый по-своему уникален! Бывает, ученый бьется всю жизнь, пытаясь разгадать какие-нибудь тайны, связанные с акулами. И вот, когда он уже готов к каким-то выводам, новый, ранее неизвестный факт, по сути, сводит на нет всю прежнюю работу. В течение двух тысячелетий люди пытались отыскать эффективное средство, которое отпугивало бы акул. Но так ничего толком и не нашли. – Он замолчал, взглянул на Эллен и улыбнулся. – Простите, увлекся. Я не собирался читать лекцию. Как видите, я буквально одержим этой темой.

– Наверное, убедились, – сказала Эллен, – что в этом деле я ничего не смыслю. Вы ведь учились в Йельском университете?

– Конечно. Где же еще? За исключением дяди, который вылетел из геологического колледжа в Эндовере и потом заканчивал обучение то ли в Майами, то ли в Огайо, все мужчины в нашем роду на протяжении четырех поколений учились именно в Йельском университете. Затем я поступил в аспирантуру Университета Флориды. А потом два года гонялся за акулами по всему свету.

– Наверное, было интересно?

– Для меня это было райское наслаждение. Это все равно что алкоголику дать ключи от винного погреба. Я изучал акул в Красном море и нырял за ними у побережья Австралии. Чем больше я узнавал о них, тем больше понимал, что на самом деле ничего о них не знаю.

– Вы ныряли за ними?!

Хупер кивнул.

– В основном, конечно, в клетке, но иногда и без нее. Могу догадаться, о чем вы сейчас думаете. Многие считают, что я сознательно тороплю собственную смерть. Моя мать, например. Но если знаешь, что делаешь, то риск практически сводится к нулю.

– Вы, наверное, крупнейший в мире специалист по акулам.

– Ну, это вряд ли, – усмехнулся Хупер, – но стремлюсь к этому. Единственная экспедиция, в которой я не участвовал – и я бы многое отдал, чтобы в ней участвовать, – это экспедиция Питера Гимбела. Они постоянно снимали на пленку, представляете! О такой экспедиции можно только мечтать. Им довелось поплавать с двумя большими белыми акулами. Тот же вид, что и здесь, у вас.

– Рада, что вы не участвовали в той экспедиции, – сказала Эллен. – Вы бы наверняка захотели взглянуть на мир глазами одной из этих акул, поплавать рядом. Но расскажите мне о Дэвиде. Как у него дела?

– В целом он в порядке. Работает маклером в Сан-Франциско.

– В целом, говорите? Что вы хотите этим сказать?

– Ну, он еще раз женился. Первой женой, как вы, наверное, знаете, была Пэтти Фремонт.

– Конечно. Я часто играла с ней в теннис. Можно сказать, что Дэвид достался ей от меня по наследству. Пожалуй, так оно и произошло.

– Они прожили три года, пока она не сошлась с одним владельцем семейного предприятия в Антибе. Ну, а Дэвид нашел себе другую девушку. Ее отец владел контрольным пакетом акций одной нефтяной компании. Девушка довольно милая, но вот умом ее бог явно обделил. Имей Дэвид хотя бы крупицу здравого смысла, он держался бы за вас, как за талисман.

Эллен вспыхнула и тихо произнесла:

– Приятно слышать.

– Нет, я серьезно. Будь я на его месте, я бы поступил именно так.

– Ну, а вы-то как? Какой девушке удалось заманить вас в свои сети?

– Пока никакой. Думаю, девушки просто не понимают, как на самом деле им повезло, – рассмеялся Хупер. – Лучше расскажите мне о себе. Хотя не надо. Попробую и сам угадать. У вас трое детей. Правильно?

– Верно. Я и не думала, что это так заметно.

– Нет, нет, что вы! Я не это имел в виду. Совсем незаметно. Ваш муж, дайте-ка подумать… адвокат. У вас в городе квартира и еще летний дом в Эмити. Лучше и не придумаешь! Наверное, вы счастливы. Очень рад за вас.

Эллен, улыбаясь, покачала головой.

– Ну, не совсем так. То есть я хочу сказать, вы не все угадали. Мой муж – начальник полиции в Эмити.

В глазах Хупера лишь на секунду мелькнуло удивление. Хлопнув себя по лбу, он воскликнул:

– Ну и болван же я! Конечно, Броуди. Вот здорово. А я почему-то не сообразил. Ведь я познакомился с вашим мужем вчера вечером. Похоже, он что надо.

Эллен показалось, что в голосе Хупера она уловила легкую иронию. Но она тут же мысленно отчитала себя: «Не будь глупышкой, зачем накручивать лишнего?»

– Сюда надолго приехали? – спросила она.

– Не знаю. Все зависит от того, как пойдут дела с нашей акулой. Как только она уплывет, я тоже уеду.

– А живете в Вудс-Хоуле?

– Не совсем там, хотя и неподалеку. В Хайанниспорте. У меня там небольшой домик. Вообще, обожаю находиться рядом с водой. Стоит мне отъехать больше, чем на десять миль от берега, как начинается клаустрофобия.

– Вы живете один?

– Один. Я, куча книг и еще дорогущая стереосистема. А вы, кстати, еще танцуете?

– Танцую?