Челобитные Овдокима Бурунова

Что касается событий городской жизни… Какие могут быть события в городе, в который ссылают то царского дядю, то царскую невесту, то опальных князей, то пленных шведов, то пленных французов… Во второй половине 1860-х годов в Яранск и уезд прибыли ссыльные поляки, принимавшие участие в восстании 1863 года на территории Царства Польского. Как только восстание началось, так сразу в Вятскую губернию ссыльных поляков и повезли. В Яранском уезде поселили почти сорок человек – мещан, дворян и ксендзов. Стали они (мещане, дворяне и ксендзы) жить-поживать и добра наживать. Поначалу так поживали и так наживали, что чуть с голоду не померли. Полагались им от правительства небольшие кормовые деньги, которые власти бессовестно задерживали. Некоторые ссыльные и вовсе их не получали. Жить было негде. Находили временные пристанища в чужих банях, откуда не очень гостеприимные яраничи выгоняли их палками. Может, конечно, и не палками, а голыми руками и обутыми в лапти и сапоги ногами, но поляки писали именно про палки в письме жившему в Вятке католическому епископу Красинскому. Кое-кто решился даже нарушить закон, чтобы попасть в арестантские роты и иметь гарантированный кусок хлеба и крышу над головой. Ссыльные, понятное дело, жаловались. Власти, понятное дело, не реагировали. Со временем часть ссыльных за хорошее поведение стали от надзора освобождать, и они сумели открыть свои трактиры, гостиницы и лавки. Некоторые даже женились, предварительно приняв для этого православие. Некоторым, однако, жениться не удалось, потому как выяснилось, что в Польше у них уже есть жены. Через четыре года по указу сосланным в административном порядке и не замеченным ни в чем предосудительном разрешалось вернуться домой, в Царство Польское. Больше половины ссыльных этим указом воспользовались. Потом были еще указы, приуроченные ко дню рождения великого князя Георгия Александровича и ко дню бракосочетания великой княжны Марии Александровны, по которым ссыльных освобождали от надзора, разрешали поступать на государственную службу и селиться везде на территории России без ограничений. Ну, раз на всей территории… К концу девятнадцатого века почти все ссыльные и уехали. Осталось только несколько могил на кладбище села Макарье Яранского уезда.

В 1876 году в Яранск пришла холера. Гласные городской думы среди прочих мер борьбы с эпидемией предложили местному священству с иконами всех церквей обойти город крестным ходом. Обошли и отслужили молебен об избавлении от глада, губительства, труса, огня, меча, нашествия иноплеменников и междоусобныя брани.

Были еще два клуба – купеческий и дворянский. Были кабаки и пивные. Были свадьбы и похороны. Были скандалы и сплетни. Наконец, чтобы не помереть от тоски и не спиться, можно было просто набить кому-нибудь… Нет, так читатель подумает, что яраничи жили как медведи в берлогах, а они не жили и медведями не были. Зимой, случалось, и впадали в спячку, но, во-первых, не каждый год, а только в урожайный, когда можно было накопить подкожные запасы жира, а во-вторых, сколько их было в Вятской губернии – этих урожайных годов… Ну да мы не о том. Между прочим, к тому времени, как в Яранск и уезд нагрянула холера, в Яранске вместо повивальных бабок уже были акушерки с жалованьем триста рублей в год, старшим и младшим фельдшерам увеличили жалованье, работала больница, в которой деревянные кровати заменили на железные, имелись библиотечки для чтения, а всех возвращавшихся с отхожих промыслов подвергали обязательному медицинскому освидетельствованию, потому как в уезде к холере прибавился и сифи… Нет, так еще хуже. Лучше уж о народном образовании.

Два рубля серебром в год

В апреле 1866 года яранское городское общество постановило учредить в городе женское приходское училище и назвать его в честь Осипа Комиссарова-Костромского – того самого, который отвел руку Каракозова, покушавшегося на Александра Второго. Вернее, сначала, после покушения, яраничи отслужили благодарственный молебен за чудесное спасение императора, потом собрались в городской ратуше, собрали двести с лишним рублей на погашение долгов беднейших мещан, потом постановили открыть училище, для чего было испрошено высочайшее соизволение, а через год, когда соизволение было получено, училище было открыто. Надо сказать, что даже в глухом углу Яранского уезда, в селе с еще более глухим названием Кундыш-Мучакш, волостной сход постановил открыть школу и назвать ее Комиссаровской.