Человек и Церковь. Путь свободы и любви

И это был не единственный случай. В те первые годы я часто совершенно не понимал, как мне поступать и что отвечать людям. Поэтому я убежден, что чем позже происходит рукоположение, тем лучше для всех. А в идеале вообще хорошо, чтобы исповедью занимались избранные священники. Например, в Греции все подряд не исповедуют. Есть особые духовники, которые назначаются епископом, в основном монахи, как правило, зрелые опытные люди. К ним люди приезжают специально на исповедь.

Но тут надо понимать, что в религиозном смысле Греция – особенная страна. Там вера традиционно передается от родителей к детям, это своеобразное культурное наследие. 90 % населения считают себя православными не по факту крещения, но скорее по образу жизни. Они с детства ходят в церковь, причащаются, участвуют в церковных таинствах. Поэтому там и организация священников на служение своеобразная, не такая, как в России. У нас же, при нашем образе и ритме жизни, разделение батюшек на тех, кто исповедует, и тех, кто проводит службу, к сожалению, невозможно.

Исповедь – один из самых таинственных моментов во взаимоотношении человека и священника. Но часто люди, приходя исповедоваться, не вполне понимают, что это такое. Им кажется, что это такой разговор по душам, возможность высказаться, поплакаться, попросить совета у священника. Многие забывают, что исповедь – это таинство, которое очень многого требует от человека. У некоторых даже сомнений не возникает, в том, что, едва заговорив со священником, они уже исповедуются – они же рассказывают, что с ними произошло, что у них на сердце, почему, кто и как их обидел, как им плохо сегодня, как еще хуже было вчера. Человек думает, что священник должен выслушать его и успокоить: «Ну, не печалься, ты молодец, все будет хорошо». Погладить по голове, благословить и отпустить с миром. И вдруг вместо этого священник ему говорит: «Слушай, милый, это не исповедь. Иди-ка ты, подумай о себе, о своей жизни, своих грехах, о том, как и зачем ты живешь, а потом приходи, поговорим». Конечно, часто люди не понимают, что произошло, и обижаются в ответ: «Как же так? Я со всей душой пришел к священнику, открылся, все самое сокровенное рассказал, а он!..»

Такие случаи нередки. Строго говоря, исповедь – это таинство, в основе которого лежит признание в совершенном грехе и раскаяние в нем. Но покаяние, по-гречески «метанойя», буквально означает гораздо более сложное понятие – перемену ума или перемену мыслей. Для исповедующегося важно не просто испытать и выразить сожаление о чем-то плохом, совершенном в прошлом, но постараться иначе, по-новому взглянуть на самого себя, на свою жизнь, свои поступки и мысли. По правилам, исповеди предшествует пост и время, проведенное в усиленных молитвах и размышлениях. Необходимо настроиться, остановиться в бесконечном повседневном беге, обратить свои мысли на вещи, от которых обычно мы бываем крайне далеки. И во время самого таинства необходимо сосредоточиться на переживаниях особого порядка, а не просто бытовых волнениях, переполняющих любого из нас. В таком случае исповедь становится попыткой проникнуть под верхний и наносной слой обид и раздражений, способом обратиться к себе, понять, почему мы так реагируем, что мы делаем не так или не делаем вовсе, где те внутренние поломки внутри нас, которые доставляют столько мучений нам самим и окружающим нас людям.

Но жизнь есть жизнь, и в современной церковной практике случается, что исповедь и беседа как будто накладываются друг на друга. Обстоятельства бывают разные. Иногда человек приходит в первый раз, желание покаяться и попросить прощение за все ошибки и грехи у него есть, но как именно исповедоваться, он еще не понимает. Порой люди приходят в таком состоянии, что от них вообще ничего нельзя требовать, их надо постараться успокоить, образумить и разговорить. Но постепенно необходимо приучать человека именно к исповеди, а не просто к выбросу эмоций. Часто я предлагаю прихожанам: «Давайте вы сейчас исповедуетесь, а потом после службы мы с вами поговорим за жизнь».

Но вместе с тем самому священнику всегда надо быть крайне внимательным к происходящему: бывает, что человек начинает говорить, рассказывает о своих горестях, жалуется, а потом вдруг обычный разговор сменяется самой настоящей исповедью. Какое-то слово, какая-то мысль, вопрос вдруг что-то меняют в его размышлениях, и человеческое нытье сменяется пламенным покаянием.

Верующие люди регулярно ходят в церковь, живут по правилам церковного календаря и составляют приход. Приход есть практически в каждой церкви. В храме Святой Троицы в Хохлах, где я служу, прихожан около 300 человек. За многими я давно наблюдаю и вижу, что со временем в них происходят большие изменения. Если попытаться сформулировать в двух словах, какие именно, я бы сказал, что они здесь становятся людьми. В них постепенно все сильнее начинает проступать человеческое.