Человек изначальный. Из пены морской

Не было необходимости в росте мозга еще и потому, что он у нас с большим запасом. Даже современные люди используют мозг на 5–10 %. Это, кстати сказать, тоже проблема теории эволюции. Симиалисты этот излишек никак не объясняют. Инверсионная теория объясняет легко, вы убедитесь.

У неандертальцев, являющихся одними из предков homo sapiens, мозг в среднем был на 300 граммов больше, чем у современного человека. Это уменьшение мозга можно было бы объяснить тем, что неандертальцы смешались с кроманьонцами, но ведь у кроманьонцев мозг тоже в среднем был больше, чем у современного человека! Интересно, что уменьшение мозга совпадает с началом внедрения всякого рода новаций – примерно 25 тыс. лет назад. В верхнем палеолите каменная индустрия отличается разнообразием форм, а мозг людей верхнего палеолита меньше, чем людей среднего палеолита, где один и тот же дисковидный нуклеус и скалываемые с него круглые отщепы не менялись десятки тысяч лет.

Начало цивилизации тоже не вызвало рост мозга, он продолжил уменьшаться, хотя отбор уже шел во многом по уму. В первобытности это качество ценилось не столь дорого, там ценились в мужчинах сила и смелость, потому что думать, собственно, было не над чем. Ну, попробуй изменить какой-нибудь тысячелетний ритуал… Вряд ли это оценят.

Теория полового отбора в принципе не может объяснить взрывной рост мозга обезьян в процессе антропогенеза, точно так же как теория естественного отбора «от обезьян». Одно это ставит на ней жирный, несмываемый никакими потугами крест.

Ответ на все эти вопросы может быть только один: не было роста мозга в процессе антропогенеза

. Он был получен людьми от наших настоящих предков – конечно, не обезьян, – с избыточной массой и возможностями. Большой мозг – это не результат, а предпосылка антропогенеза.

Возможно, с этим связаны разговоры о том, что неандертальцы обладали сверхчеловеческими ментальными способностями, каким-то «шестым чувством». В принципе такое может быть. Это может быть связано, например, с возможностью воспринимать ультразвук. Диапазон, воспринимаемый человеком, от – 20 до 20 кгц. Но ухо может воспринимать более высокий звук – до 22 кгц. Это уже ультразвук. Однако в мозге (а слышим мы в конечном счете мозгом) нет структур, способных обеспечить этот диапазон. Они есть у отдельных людей со сверхразвитым слухом. Возможно, они были у пресапиенсов. Они есть, как известно, у дельфинов, использующих ультразвук для общения. Точно так же обстоит дело с инфразвуками: ухо может, но не может мозг. А ведь это и есть «шестое чувство» животных. Известно, что животные массово бегут с места природных катастроф до катастроф. Они слышат их приближение по инфразвуку, по «дрожи земли», а люди не слышат.

Новый фактор эволюции: чепуховины

В 2001 г. американский популяризатор науки К. Циммер в книге «Эволюция. Триумф идеи» повторил тезисы Дарвина о половом отборе с привлечением современного материала (Zimmer, 2001; русский перевод: Циммер, 2018). Его компиляция стала образцом для компиляций наших «дарвинистов по полной». Один из них, доктор биологических наук Александр Марков, даже изобрел новый научный термин для неадаптивных признаков – «чепуховины». Полагаю, что данное изобретение и есть его главный вклад в теорию эволюции человека.

…Дело происходит сразу в двух прекрасно оснащенных лабораториях, в США и Германии. Дело чрезвычайной важности: ученые, сопя от напряжения, т. к. экспериментальный материал чрезвычайно мал, скользкий и отчаянно дергается, заняты важным процессом: они ликвидируют напрочь «странный и, по-видимому, совершенно бесполезный признак», встречающийся у самцов моллинезий. Эта мелкая черная рыбка – один из наиболее популярных видов у начинающих аквариумистов. С них, да еще с гуппий обычно заводятся домашние аквариумы. Над верхней губой моллинезий, как у всех рыб семейства пециллий, имеются этакие «усики» – кожные наросты, позволяющие на глазок различать самок и самцов. У крупных рыб этого семейства, обитающих в тропических водоемах Америки, эти самцовые усы-наросты твердые, они используются для возбуждения половых органов самок. Для чего и предназначены природой.

Хорошо оплачиваемые мозги озаботились тем, что у моллинезий наросты не крупные и твердые, а маленькие и мягкие. Как они могут хоть кого-нибудь возбудить до метания икры?! – задумались очень ученые люди. Им почему-то не пришло в голову, что рыбки тоже очень ма-а-ленькие, брюшки у них очень не-ежненькие, в силу чего самочкам трений этих усиков вполне достаточно, чтобы возбудиться до икрометания.

Думаю, что научную проблему здесь могут увидеть только люди, у которых нет больше никаких проблем. Все уже решили. Проблему происхождения человека, например. В целом. Остались мелочи, для чего и бреют рыбок. Да! Их бреют именно с этой целью. Стоит задача доказать неадаптивность усиков молли.