Чепуха или семиклассницы в космосе

Наташе его крики страшно надоели. Кроме того, она опасалась, что мальчик сейчас лопнет от злости. А может, и кинется-таки на Маринку… Нужно было что-то решать. Спокойные увещевания пользы не приносили. И тут Наташу осенило!

– Вист-Вист-Вист-Вист,– скороговоркой проговорила она. Подействовало. Хулиганы сделались невероятно бледны, задрожали и побежали прочь, сверкая подошвами плетеных сапог, убегая. На плащах обоих красовалась странная надпись, которую переводчик тут же зачитал девочкам:

«Папа видит эти строки? Значит, я не на уроке. Но пускай его заботит – он-то что не на работе!»

– Ты прогнала их! – ликовала Маринка.– Я уж думала, драться придется, а тут ты! Ну, полный отпад!

– Все навыки моей предыдущей жизни тут не годятся… – вздохнула Наташа.– Чем кому-то что-то объяснять, проще – запугать до смерти. Выходит, Вист, и впрямь, волшебное слово…

– Ага,– хохотала Маринка,– что-то вроде нашего «пожалуйста». Если добавить это слово к какой-то просьбе, вероятность, что ее выполнят, существенно повышается… –Маринка стала серьезной: – Ну вот, так в замок и не сходили…

По проспекту к ним мчался, разгоняя конечностями свою дощечку, профессор Грязь, причитая на ходу глупое:

– Молостивые господа, оставьте этих рабынь в покое! Они новенькие и еще ни в чем не разобрались.

– Он это кому говорит? – удивилась Маринка.– Мы, вроде, не господа, да и на рабынь не нападали.

– Ох,– запыхтел Грязьев, приблизившись к девчонкам,– боюсь так быстро передвигаться, поэтому закрываю все глаза, когда развиваю высокую скорость. Куда вы дели учней?

Девочки не ответили.

– Простите, что покинул вас,– принялся оправдываться Грязь, расценив молчание собеседниц, как признак обиды,– рефлексы, знаете, ли. Как слышу это ужасное слово, так сразу теряю рассудок. Никогда, слышите, никогда не произносите больше при мне это имя!!! Иначе, сдам вас обеих приборам, пусть сами разбираются…

– Больше не будем,– поспешила наладить взаимопонимание Наташа.– Расскажите, кто были эти нахалы?

– Так нахалы и были,– нахмурился Грязь,– как вы точно подметили. Нахалы, в переводе с марсианского – прогульщики. Видели их отличительные надписи на плащах? С некоторых пор среди учней среднего возраста распространилось это движение. Дети достойных родителей, уважаемые марсиане и вдруг кинулись нахальничать. Вероятно от безделья. Наверное, их в школе мало загружают. Поговаривают, будто скоро введут закон о тройном увеличении нагрузок для учней. Чтоб некогда было безобразничать. Но пока такого закона нет, и число нахалов все растет. Любое хулиганство они почитают за доблесть. Просто так, шутки ради, прогуливают уроки, смеются над наставниками, вредят одноклассникам…

– А нам они показались как раз защитниками порядка,– решила разобраться Наташа.– Появились, да как закричат: стуки-стуки, вы с рабыней дружески общались… Приняли Марину за марсианку…

– Понимаете, все рабы на Марсе – инопланетяне,– разъяснил Грязь.– поэтому внешне очень отличаются от свободных жителей. Чтобы скрыть это отличие, многие одевают маску марсианина. К рабам с Земли здесь еще не привыкли, поэтому не знают, что некоторые рабы могут выглядеть так же, как марсиане. Но носить маску рабам запрещено. Переводчик, одетый на голову, конечно же, выдает таких рабов, и их ждет наказание. А уж марсианину, который дружески беседует с рабом, а тем более, с рабом в маске, грозит даже ссылка на Юпитер для перевоспитания. Таковы законы.

– Какой негодяй их придумал?!

– Тише, тише,– всполошился Грязь,– не говорите так. Эти законы придумал мудрейший из живущих – прент Тетти. А что ему еще оставалось делать? Только таким законом он мог воспрепятствовать смешению межпланетной крови. Подумайте сами, если марсиане станут дружить с рабами, то смогут и полюбить рабов, и жениться на ком-нибудь из них. Представляете, что тогда начнется? Кто тогда будет работать, спрашивается, если все рабы будут на особом положении? И куда девать детей от таких смешанных браков? В рабство, чтоб превращались в отражений, на нормальные работы или в школы воинов? Все, живущие на планете или работают – даже детишки, вырабатывающие энергию,– или обучаются в школе воинов, чтобы защищать свою планету и воевать за новые, или обучают воинов, или руководят работой рабов, или… В общем, никто не слоняется без дела, все занимают свои строго определенные места. Но какое место отвести существу, которое будет наполовину рабом, наполовину коренным жителем?

– У нас на Земле тоже все или учатся, или работают, но при этом никто никого не унижает! Рабство у нас давно отменено! Все работают, чтобы было что есть и… – в Наташе проснулся патриотизм.