Череп колдуна

Дорога вела прямо, и вскоре они увидели еще более высокие стены, прошли между разбитыми подножиями колонн, по широкой каменной площади, в центре которой был высохший фонтан. На краю бассейна белели кости, и путешественники обошли его подальше.

Наконец мертвый город кончился и вокруг снова раскинулись пустынные поля. Путники опять сели на юлла и продолжили путь.

- Я и вправду слышала плач ребенка, - спустя некоторое время повторила Зельза.

- Я не сомневаюсь, - уверил ее Оуэн, - там могла оказаться горстка людей, искавших убежища на ночь. Но они или не заметили нас, или поняли, что мы вооружены, и побоялись выйти.

- А теперь посмотрите туда, - сказал Кайтай.

Впереди был костер - небольшая кучка искрящихся поленьев, уже почти прогоревшая. На открытом месте, у дороги. Желтое пламя освещало обочину и ближние деревья. С полдюжины оборванных людей темными комками лежали вокруг огня; невдалеке стояла примитивная тростниковая хижина.

- Если хоть один из них не спит - нам не пройти незамеченными, прошептал Кайтай.

- Нас уже заметили, - сказал ему Оуэн. - Сделай приятное лицо. Поехали к ним.

Человек, смотревший на них, стоял в свете костра на обочине: низкорослый невзрачный человечек в грубых лохмотьях. Его одутловатое лицо, поднятое навстречу всадникам, не выражало ничего, кроме тупого любопытства. Он слегка приоткрыл рот и оперся о грубо сделанную острогу.

Оуэн остановился возле него, соскочил с седла и протянул руку, широко улыбаясь.

- Приветствую тебя, друг, - громко и радостно произнес он и, взяв его безвольно висевшую руку, стал трясти ее.

Отечное лицо человека слегка шевельнулось в неясном подобии какого-то выражения. Он потянул назад свою руку и посмотрел на нее, как бы ожидая увидеть на ней укус. Затем немного побольше раскрыл рот и издал какой-то сиплый тонкий визг.

- Гляди, Кайтай, парень-то не только хорош собой, но и красноречив, заметил Оуэн. Кайтай спешился и подошел.

- Похоже... он болен, - оглядев его, задумчиво сказал Кайтай.

Один из темных комков у огня зашевелился и приподнялся, за ним другой. Первый встал на ноги и приблизился. Это было похоже на женщину. Именно похоже, потому что никаких проявлений живого человека в ней не было заметно. Ее нельзя было с полным основанием назвать живой.

- Ууу, аа, фф, - забормотал мужчина с острогой.

- Может, он их вождь, - размышлял Оуэн, широко улыбаясь. - Боги мои, какое зловоние! И от других тоже.

- Но они не проявляют ни страха, ни воинственности, - заключил Кайтай. И тут же сморщился. - Ой, ну и запах. Я думаю, они едят дурную пищу. - Он придвинулся к первому мужчине. - А этот не просто болен. Он умирает. Видишь, у него язвы! Мне известна эта болезнь.

- Уф, - вяло отозвался мужчина с отекшим лицом. Он махнул рукой в сторону костра. - Уф, уф.

- Кажется, нас приглашают к завтраку, - сказал Оуэн.

- А вдруг мы сами и станем их завтраком? - спросила Зельза. Она пошла к огню вместе со всеми. Малоподвижные женщины стали рассматривать ее, а одна даже дотронулась до нее, со страхом бормоча что-то.

- А мы можем подхватить от них эту болезнь? - спросил Оуэн.

- Нет, - покачал головой Кайтай. Они сели у костра, рядом с дурно пахнущими людьми, которые сидели, как бесформенные груды мяса, изредка покачиваясь и почесывая себя то здесь то там. - Эта болезнь от дурной пищи. При контактах не передается. Хотя одним богам известно, какая еще зараза здесь может быть. - Кайтай тревожно огляделся. Он был бледен.

- Поразительно, - заключил Оуэн. - И это - последние из великого народа, о котором говорил Хургин. Взгляните-ка на того.

- Гвах. - Это был мужчина с опухшим лицом. Скорчившись в пыли у ног Оуэна, он что-то царапал палочкой на земле, временами останавливаясь и призывно взглядывая вверх.

- Странно, - проговорил Оуэн, вглядевшись в рисунок. - Ведь рисует он неплохо. Видите, вот это - мы, три фигурки на юлла. А это... коробка и какой-то череп. Разрази меня гром, Кайтай, если он не знает, что мы везем!

- Он ничего не видел, - пробормотал Кайтай. - Смотри, он рисует еще что-то. Этот же череп, на постаменте. И еще много маленьких фигурок - люди. И чья-то огромная ступня давит их всех... Что же это...

Мужчина снова издал звук: на этот раз в нем слышался вопрос. Усевшись на корточки, он с надеждой уставился на Оуэна.

Зельза, сидевшая рядом с молодой женщиной, встала и подошла к ним. Она изучила рисунки на земле и кивнула.

- Эта женщина, - хмурясь, начала Зельза, - опасается чего-то. Это связано с нами: похоже, они все очень боятся нас.

- Если бы это было так, они бы давно убежали или постарались бы от нас избавиться, - логически рассуждал Оуэн. - И что же в нас их так пугает? Может, они думают, что мы - всадники с гор, раз мы едем на юлла?

- Посмотри на рисунок, - сказала Зельза. - Это мы. Пришли и принесли череп. Мы ставим его на постамент, как того требует твой договор с волшебником, и тогда множеству людей начинает угрожать чудовище.