Через двадцать лет (СИ)

Поиски сестры и брата Йорков, чей след уводил из города, родословная Сэмюеля и встреча с его юристом… Нет, на всё вместе двух рук и двух ног хватить не могло, но разрываться и не следовало. Составив большой запрос и дожидаясь поиска информации, Бронвин отправилась в театр. Именно театр был наиболее осуществимым пунктом из поставленных целей – где-то внутри сидел за работой знаменитый творец и бизнесмен Александр и ещё, возможно, тот, кто привёл в действие механизм люка на сцене…

Младший брат Исси. Он же Брэдли Йорк. Он же подозреваемый.

- Мистер Гаррет.

- Мисс Тейлор.

Удостоверение детектива работало лучше любых пропусков, и приветствие состоялось уже в кабинете, на втором этаже. Александр вполне соответствовал описаниям, полученным от Эйба: цепкий, внимательный, деловой, без глупых пауз и слов-паразитов. Бронвин особенно понравились его глаза – самое живое и пронизывающее, что было в этом человеке.

- Спасибо, что уделили время и мне, и поиску документов.

- Не за что. Правда, если бы знал заранее, что ими однажды будут интересоваться, хранил бы менее хаотично.

Женщина оценила внушительный список сотрудников, составленный отнюдь не в алфавитном порядке. Кто-то приходил, кто-то – уходил, кто-то – оставался.

- Я привыкла иметь дело с хаосом дат и сведений, мистер Гаррет.

- Тогда я спокоен. Смотрите: здесь – мебельный и пошивочный цеха, самые большие, - сортируя бумаги по стопочкам, принялся пояснять режиссёр, - здесь – техники и машинисты, там текучка время от времени. Здесь – все осветители и звукооператоры, а здесь – труппа, разделённая на постоянный состав и вольных «птичек» из актёрского фонда.

Видя лёгкое удивление в глазах детектива, он быстро добавил:

- Понимаю, вы не такое просили, но тут есть два важных обстоятельства. Вернее, три: во-первых, десять последних лет – это минимум треть рабочих, взятых при Гордоне. Во-вторых, как и в случае с Дэниелом Спарксом, некоторые переходили из цеха в цех – не столь масштабно, но тем не менее. И в-третьих, пускай звучит абсурдно, в моём театре имя Брэдли носят пять человек.

- Серьёзно? – присвистнула Бронвин, наблюдая, как стопочки опять сложились в одну. Алекс кивнул.

- Сам удивляюсь, они с другими фамилиями, разумеется, и я никогда не придавал совпадению особой важности, а тут… Скажите, - сжав документы и потянувшись к собеседнице, он заговорил тише, хотя в кабинете никого больше не было, - вы уверены, что среди них естьтот самый? Если только есть…

- Я предпочитаю не торопиться с выводами, - ответила детектив, перенимая бумаги, - Брэдли Йорк – одна из ниточек в вашей истории, и отнюдь не основная.

Вскоре выяснилось, что она как в воду глядела, плюс вмешался извечный закон подлости – из пятерых претендентов на звание младшего брата четверо были примерно одинакового возраста. И только осветитель Брэдли Райт выбивался из общей картины своим пятидесятилетием. Его специальность соблазняла, но… Оставались ещё Брэдли Куинс, Арчер, Артертон и Крейг. Двоим было по тридцать, одному – двадцать девять, последнему – тридцать один. Бронвин, сочтя это издевательством, выписала данные четвёрки и прикинула, что в архив пора переселяться насовсем. Учитывая, что закулисные расспросы могли спугнуть молодёжь, оставались одиночные поиски сведений по каждому.

- Если только вы к фамилиям не поменяли даты рождения, господа, - хмыкнула детектив, глядя на список тёзок, - вдруг есть повод?

* * *

Абрахам, наблюдавший затяжное и аккуратное объяснение Алексом Дэну, почему детектив – и именно этот – привлечена к расследованию и что конкретно разыскивает, столкнулся с интересной реакцией. Молодого помрежа нельзя было назвать пугливым – иначе он бы не гонял по городу на мотоцикле и много чего ещё не делал – но слова друга заставили встревожиться. Не за себя.

- Это опасно? Тебе теперь что-нибудь грозит? – спросил, в конце концов, Дэн. Алекс покачал головой.

- Скорее уж тебе может грозить, из-за меня. Прости, что не говорил раньше – я действительно был наивен и не предполагал серьёзных событий. Не сейчас, не здесь и не в твоём направлении.

- Ну, если только это не личное сведение счетов за мою тактичную критику чьей-нибудь некомпетентности. А твоя история импонирует, по ней выходит, что я – важная птица.

Алекс фыркнул на последнее заявление. Что он там ответил и ответил ли вообще, актёр не стал слушать. Дэн, стойкий и неунывающий, стремился рассеять тучи, сгущавшиеся над театралами, но вряд ли думал сейчас, насколько прав. Он и был важной птицей, имевшей для режиссёра такое же значение, какое Абрахам придавал одной флейтистке и одному программисту. Давно взрослым, иногда – далёким, но неизменно родным.

* * *